подлунном мире... Иные вещи мы никогда не знаем наверняка, но, готов клясться всеми святыми, то был лучший момент в моей жизни. А когда я сполз с пирамиды вниз, все полетело под откос. Ночь была холодна, звезды завистливо щурились, глядя на нас, но - вся вселенная служила нам одеялом. Зоя, чьей специализацией была египтология, больше всего радовалась именно месту нашего свидания. Что до меня - у меня были кое-какие оговорки на этот счет, но, в конце концов, пирамида - не флагшток, с нее не так просто упасть. Когда мы разомкнули объятия, я точно знал (будто меня надо было в этом убеждать!): ответы на все загадки мироздания заключены в книге формата 170 х 85 х 80 х 85, что-то египетское, читать, как брайлевский шрифт, руками. Над нами сиял пламенный столп, уходящий во тьму - если столп может ходить, - творение более величественное и более причастное вечности, чем наш каменный матрас. Это пламя, огненным венцом брызнувшее вверх над площадкой, венчающей пирамиду, научило меня: протяженность пространства заполнена мраком и холодом, которых в нем слишком много, тепло же, что согревает нас, исходит не от солнц, но от сгустка пламени, обтянутого кожей. Предавая бумаге то, о чем я не напишуОт того, что ответ столь прост и лежит на поверхности, впору прийти в полнейшее, позорнейшее замешательство. Что-то подобное утверждали и отцы пустынники, однако их речи всегда наводили на нас скуку - кому интересно знать правду. Вот выверните ее наизнанку, скажите задом наперед, переведите на какой-нибудь сраный иностранный язык: юлбюл, юлбюл, юлбюл. Сокровище, которое не украдешь. О нет, обрести его нелегко. Иже и сохранить. Единый сущ Господь. Единый и многоликий. Там, на вершине пирамиды, я сжимал в руках совершенство - как оно есть. Я был достаточно молод, чтобы в груди у меня работал силовой генератор, но достаточно стар, чтобы не обманываться на сей счет. Мы спустились к Нилу - сидели и смотрели, как — 358 —
|