|
— В чем дело? — А ты не рассердишься? Поклянись, что не будешь сердиться. — Что случилось?.. Ну хорошо, клянусь. — Я купила билеты на «Грека Зорбу». Ужасно дорогие. Мне их уступила Айрин Берд. У Айрин заболела дочка… Ты не сердишься? — Вообще-то я собирался покрасить гараж. Но если тебе хочется… — Мне ужасно хочется. — Начало в восемь? Значит, надо переодеваться и ехать. — Милый, я такая счастливая!.. Минут через сорок они уже ехали по хайвею. Алик вел машину легко и уверенно. В правой его руке дымилась сигарета. Лора устроилась на заднем сиденье. Они миновали кладбище, парк и, не доезжая моста, свернули влево. Над крышами вспыхивала и гасла реклама «Филипп Моррис». Из бьюика в первом ряду доносились звуки транзистора. Был тот особый час, когда еще светло, но фонари уже зажжены. Стены пакгаузов были темнее неба. Огни реклам светили прерывисто и неровно. Алик повернулся к жене: — Мы поедем короткой дорогой, через тоннель. Затем — под эстакадой и мимо виадука. Около церкви еще раз свернем налево. А потом вдоль реки до самого Манхэттена. — Поезжай, как считаешь нужным, — сказала Лора. — Хорошо, что ты купила билеты, — продолжал Алик, — я очень рад. Мы не должны превращаться в обывателей. Завтра же выпишу какой-нибудь солидный журнал. — В котором поменьше рекламы. А то я расстраиваюсь. Знаешь, что меня раздражает в Америке? Здесь всегда есть такое, что не по карману даже состоятельным людям. Даже если имеешь шестьдесят тысяч в год. — О'кей! Значит, надо иметь восемьдесят, девяносто. Не беспокойся, мы к этому идем. Крис и Барни меня очень ценят. — Я тоже на хорошем счету. Иза все чаще приглашает меня на ланч. В сентябре подарила мне духи. Вернее, одеколон. — Цена не имеет значения. Дело в принципе… — Она меня ценит. — Не сомневаюсь… Мы, кажется, проехали тоннель. Ты не обратила внимания? — Я об этом не думала. — О'кей, направление верное. Потратим лишних три минуты. — Будь повнимательнее… К этому времени стемнело. Огни реклам светили назойливее и ярче. Теперь Алик и Лора двигались пустынными улицами. Тротуары были завалены мусором. Около магазинов было развешано дешевое тряпье. Возле баров толпились подозрительные личности. В основном чернокожие и латиноамериканцы. Лора почувствовала себя неуютно. Ей больше не хотелось в театр. Ей хотелось быть дома и смотреть телевизор. Ей хотелось пить коктейль и слушать музыку. И тут она расслышала: — Неужели мы заехали в Гарлем? — 126 —
|