|
Габович был моим соседом и коллегой. Вернее, не совсем коллегой — он был филологом. Работал над сенсационной книгой. Называлась она — «Встречи с Ахматовой». И подзаголовок: «Как и почему они не состоялись». Что-то в этом роде… Я начал зашнуровывать ботинки. — Ты куда? — Прогуляюсь. Куплю сигареты. — А как же Габович? — Если он меня застанет, это будет долгий разговор. А мне работать надо. — Когда же ты вернешься? — Как только он уйдет. Подай мне знак. — Какой? — Зажги, допустим, свет в уборной. — Свет в уборной и так постоянно горит. — Тогда потуши. — Лучше я повешу на окно вот эту тряпку. — Ладно… Я спустился в холл. Крадучись, проследовал мимо лифта. Вышел на улицу. К этому времени начало темнеть. Кроме того, я перешел через дорогу. Так что Габович не должен был меня заметить. Я купил пачку «Мальборо». Прогулялся до русского магазина. Взял для мамы газету. Тут же у кассы выпил бутылку «Перье». Потом меня остановил Давыдов из «Русского слова». Спросил, как дела. Я в ответ поинтересовался: — Как здоровье Эпштейна? — Да вот, — отвечает, — собираюсь в больницу ему позвонить. Инфаркт — это, сам понимаешь, не шутки. — Привет ему, — говорю… Я вернулся к дому. Белой тряпки не было. А между тем становилось все прохладнее. Тогда я зашел в «Подмосковье», спросил чашку кофе. Может, думаю, съем что-нибудь. — Давайте, — говорю, — меню. — Меню нет. — То есть как это нет? — Я вам и так скажу, что есть. — Я не запомню. — Запомните. Потому что у нас есть только шашлык. — Поразительно, — говорю, — я как раз шашлык-то и хотел… Я поел. Выпил кофе. К этому времени публика собралась, музыка заиграла. Помню, руководитель ансамбля воскликнул: — Внук Ираклий поздравляет с днем рождения бабушку Натэллу. В ее честь исполняется лирическая песня… Он выждал паузу и торжествующе договорил: — Лирическая песня: «Ты еще жива, моя старушка!..» Я расплатился и вышел на улицу. К этому времени стемнело. Наш шестиэтажный дом массивно выступал из темноты. Однако тряпки не было. Между тем я почувствовал холод. Зашел в спортивный магазин напротив фотоателье. Купил себе фуфайку за тридцать долларов. Тут же натянул ее. И лишь тогда заметил спереди эмблему — череп, две берцовые кости плюс шизофреническая надпись: «Ты это прочел? Значит, ты подошел слишком близко!» Хожу я по улице в этой дегенеративной фуфайке. Приближаюсь к своему дому. Свет в окне горит, а тряпки нет. — 129 —
|