|
- Что с тобой? Над ним наклонялся крепыш в подтяжках поверх рубашки с короткими рукавами. Это был хозяин квартиры. Он был немец, но из Казахстана. Восток боролся с Западом в его душе, то этот побеждал, то тот, а в общем малый неплохой, к тому же кандидат наук. - З-знобит, - ответил Александр. - Подорвали мне иммунитет. Коммунисты. - Скажи "а-а". Александр открыл горло. - Нашел время для простуды. Жаль. Я девочек привез. А то, может... Нет? Ну, лежи. Оргия бушевала всю ночь, а на рассвете Александр проснулся оттого, что на него ссали. Он откатился к стене - подальше от брызг. Хозяин квартиры стоял в проеме двери и, глядя в окно невидящими глазами, длинной струей орошал линолеум. - Фридрих, - сказал Александр. - Это не сортир. Хозяин прервал струю. Потом очнулся и вскричал: - Прости! Когда очнулся Александр, в квартире было тихо, в сквозняке из гостиной ощущалась убранность, на стуле рядом с ним лежали яблоки с опытного участка хозяина, а к спинке была приколота записка, что витамины от слова "Жизнь", а о квартплате чтобы не беспокоился: когда сможет, тогда пусть и отдаст... Потом из бреда возник Альберт, он был уже в штатском, смотрел с состраданием. - Общетинился, в халате... Тоскует, друг. Затоплю камин, буду пить. Хорошо бы собаку купить. - Хорошо бы. - Сейчас будет. Ложись... Александр даже глаза закрыл, ожидая, как в детстве, и дождался: его обнюхивала с высоты своего роста черная собака, как из кошмара. - Русская борзая, - сказал Альберт, а девушка в белых джинсах и с прямыми, как у американки, льняными волосами добавила: - Милорду пять месяцев. Предки на сессии ООН, бабушка в больнице, а нам в Латинскую Америку через неделю... Вот тут вареное мясо, кости, опускала на пол пластиковый мешок из "Березки". - На первое время. А дальше вы его прокормите? - Сам подохну, - обещал Александр, держа собаку за высоченные лапы. - Спасибо вам, вы добрый человек. - Спасибо вам... - Друг, ты понял? - Понял. - Нет, ты ничего не понял. Дашенька, спускайся, а то таксист волнуется... Друг, ты меня слышишь? Я ведь убываю. Друг? - Я понимаю. Поздравляю. Пылающий континент... - И не на год. - Нет? - Неразложимое ядро! Помнишь, я обещал тебе, что вылезу? Но только, раз уж мир поймал, так надо было влезть ему не только в брюхо, надо перевариться было и в самые кишки... Прости меня. За Инеc, за все... Черт, как ужасно, что ты болен, что счетчик щелкает... Вестей не жди. Пластическая операция, новое айдентити. Я буду до конца стоять. Ты понимаешь? За нашу юность, за свободу, за дело Запада. После победы встретимся. Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве. Какой ты колючий... Поправляйся. Не забывай. Его зовут Милорд. — 70 —
|