|
Приведем несколько примеров ложных знаний. Пусть мы начали свои наблюдения за погодой весной и заметили, что с каждым днем становится все теплее. Наш регулярный опыт приводит к вполне реальному знанию — температура все время повышается. Но знание это ограниченно, а потому ложно: осенью в любом случае начнет холодать. А вот если бы эти наблюдения ведет мушка, срок жизни которой не более нескольких месяцев, она бы так и умерла, не узнав, насколько заблуждалась. Тем не менее подобные ложные знания, основанные на примитивной экстраполяции, ученые предлагают нам довольно регулярно. Другой пример. Если какой-то удачливый вор регулярно вытаскивает кошельки из карманов и не попадается, он получает знание о том, что для хорошей в его понимании жизни, надо воровать, что без воровства не проживешь. Он может всю жизнь не разочароваться в этом знании, так и не поняв, насколько неверны его представления. И таких ложных знаний, основанных на зашоренности и порочности исходных взглядов, в наше время более чем достаточно. Что касается ложной веры, то ее примеры найти гораздо проще. Например, вера в то, что насильственное выравнивание материального состояния всех людей может существенным образом улучшить природу человека, более того — сделать всех счастливыми. Или вера в то, что можно из единого центра эффективно управлять всей жизнью человечества вплоть до мельчайших подробностей. Или же вера в то, что предвыборные обещания политиков будут неукоснительно исполняться. Или же вера в способности науки создать нам идеально комфортные условия жизни на развалинах загубленной ею самой природы. Этот ряд легко и просто продолжит каждый. Только не стоит при этом увлекаться и делать поспешный вывод об обязательной ложности или принципиальной ненадежности любой веры. Вообще веру и знание нельзя рассматривать в отрыве друг от друга, то есть как самостоятельные и независимые понятия, еще и потому, что они представляют собой всего лишь две стороны, две составные части единого целого — нашего мировоззрения. И целое в данном случае гораздо важнее, чем отдельные составные части. А свойства этого целого, как и во многих других случаях, не сводятся только к сумме свойств его частей. Осознание мира в любом случае приводит к формированию некоего образа мира (или его отдельных частей, качеств, проявлений), к созданию своеобразной модели мира, которой мы и пользуемся в жизни. Модель эта для нас гораздо ближе, понятнее, доступнее, чем сложнейший реальный мир. Она, несомненно, внешне очень похожа на мир, но далеко не тождественна ему. Однако в нашей обыденной жизни модель вполне успешно этот мир заменяет. Например, она позволяет нам собирать информацию о мире, а также строить свое поведение так, чтобы получить от мира желаемый результат. То есть каждый из нас, по большому счету, живет в своем собственном мире, играет в свои собственные игры. И не стоит считать, что реальный мир всегда и во всем лучше своей упрощенной модели. Ведь он недоступен для понимания во всем объеме, следовательно, человек не способен с ним взаимодействовать сколько-нибудь эффективно и оперативно, легко может ошибиться, растеряться, безвольно опустить руки, получить неожиданную реакцию. — 11 —
|