Проклятие профессии. Бытие и сознание практического психолога

им очередным матчем, решая сразу несколько задач. Во-первых, хочу все вспомнить. Тогда все было впервые и было тщательно прочувствовано. И вчитываясь (в ко­торый раз!) в уже пожелтевшие страницы, я вновь бук­вально кожей ощущаю атмосферу матча и как бы вжи­ваюсь в нее! И еще, а это, пожалуй, самое важное, пы­таюсь вернуться в свой лучший «образ», когда я жил только матчем и еще — мечтой о победе!

Смогу ли быть я таким же сейчас, спустя восемнад­цать лет?

* * *

Страница за страницей, и я забываю обо всем. Борис Спасский — Виктору Корчному:

—Надо угадывать его ходы. Есть позиции, в которых
шахматист делает «свои» ходы. И ему будет плохо, если
ты будешь угадывать «его» ходы. Во втором матче с Пет-
росяном у меня это хорошо получалось.

Вячеслав Оснос:

—Корчной больше работает, потому что матч все бли­
же. И мне надо его успокаивать. Но для этого я должен
опровергать все сомнительные варианты, предложив взамен
надежный один. То есть успокаивать я должен не словами, а
делом, проанализировав все варианты еще до начала сбора.

Виктор Корчной:

—Я всегда изучаю зал. И мне будет приятно, если я
знаю, что в определенном месте сидит человек, на которо­
го я могу в любой момент посмотреть.

Оснос:

—Мы устали от твоего режима. Мы по такому режиму
никогда не жили. Корчной говорил сегодня: «Пива бы
выпить». Хотя, может быть, жена его накручивает, она
любит пиво. Я лично с удовольствием поддал бы сейчас.
Завтра возьму полбанки и с бабами выпью.

Спасский:

—В Киеве, где мы с Виктором играли финальный матч
претендентов, я в первый же день понял, что выиграю. Он
приехал с женой, а у меня было две блондинки. И я выби­
рал, суетился, и это очень хорошо действовало на меня.
Обязательно нужен импульс на стороне.