Проклятие профессии. Бытие и сознание практического психолога

Так и должно быть, потому что сейчас для команды и для каждого игрока наступил тот самый исключительный момент, когда желаемый успех дела важнее истинной цен­ности того, что этому делу предшествует».

И тренер согласился в этом со мной. Но добавил:

—Но Бы все равно продолжайте опросы. Они повери­
ли в это.

** *

Возникло много других проблем. Весь день лечение, почти все с травмами.

Перехожу в массажную, на массажном столе работать удобнее. По очереди ложатся на стол, и мы с врачом зани­маемся ими. А кроме того, это и возможность лишний раз поговорить с человеком/

—Девиз, надо хорошо закончить сезон. Чтобы все тебя
запомнили таким, каким ты можешь быть.

Он смотрит в потолок и что-то видит там, потому что лицо его становится как никогда суровым и, медленно выговаривая слова, чеканя каждое отдельное слово, он говорит:

—Доктор.. „я.. .Вам.. .обещаю. ..что., .забью.. .завтра!

** *

Следующий — Буркадзе.

• Резо, уже не один человек говорил мне, что ты по
  пониманию футбола и по технике игрок высшей лиги. Но
  когда же ты начнешь серьезно относиться к делу?
• Максимыч, это из-за той дисквалификации.
• Из-за дисквалификации ты не мог играть, но трени­
  роваться должен?

• Все будет в порядке, Максимыч.
• Я знаю, что у команды будет порядок, но я хочу,
  чтобы был порядок и у тебя. С Костромой во втором тайме
  ты остановился...

Он прерывает меня:

• А знаете почему? Их защитники просили: «Не заби­
  вайте больше». Ну и ... жалко стало.
• А им было не жалко вас в начале, когда они били
  вас по ногам. Видишь, сколько травм в команде.

И так — с каждым. И для меня это очень важно — поговорить, проверить каждого, установить, насколько правильно спортсмен понимает ситуацию. Потому что с правильно понимаемой ситуации начинается правиль­ный настрой на то, что предстоит человеку!

И вновь такие же разговоры, но уже перед сном. Труд­ность для меня состоит в том, что в этот последний перед сном час я нужен тем, у кого травмы, а ждут меня и дру­гие, кому я должен помочь уснуть, и еще те, у кого ничего не болит и уснуть они способны без посторонней помощи, но меня они тоже ждут, потому что я всегда захожу к ним перед сном.

И к ним, к этим «третьим» я иду в первую очередь, чтобы быстрее сыграть эту роль «приметы», роль нетруд­ную, поскольку от меня не требуется включенности в ра­боту, а нужно просто появиться перед глазами человека, положить ему руку на плечо и спокойно сказать что-ни­будь, например:

• Вижу, что все в порядке, Жора?
  И Жора Гвадзабия отвечает:
• Да, Максимыч.

—Ну, спите спокойно, — говорю я ему и его соседу
Шелия.