|
Удаление, пенальти при первом же падении игрока «Искры» в нашей штрафной площадке, бесчисленные в одну сторону штрафы, которые при мокрой погоде всегда являются угрозой для ворот. 228
Матч в Москве начинался на один час позже. Чтобы знать, что там происходит, мы захватили с собой из гостиницы телевизор. Сразу после матча ребята сели на пол раздевалки и смотрели концовку игры «Локомотив» — «Металлист». Хотя все было ясно (харьковчане не дали боя), от экрана их было нельзя оторвать, хотя мы спешили на поезд. И никто не пришел на ужин. Так и запомнились накрытые столы с белыми скатертями. Ребята молча спускались к автобусу с сумками в руках, а я встал около автобуса и смотрел на их лица, сам не зная, что я хотел увидеть. Но никто не посмотрел мне в глаза. Только Манучар на секунду остановился, развел руками, сказал: — Доктор, что можно сделать, если все против нас, — и поднялся в автобус. ? Снова перерыв, последний в этом сезоне. Через два дня матч, и выйдя из самолета и сев в такси, я сразу же ощутил собственное напряжение. И снова всплыли в памяти слова Владимира Высоцкого: «Я снова здесь, я собран весь!» Приближаясь к базе, думал: «Какими увижу ребят? Не сникли ли они?» И уже через какие-то десять минут заметил за собой, что изучаю лица этих людей даже внимательнее, чем в первые дни нашего знакомства. И постепенно успокаиваюсь. Вроде бы все в относительном порядке. Все, кроме Авто. Его я не узнал. Меня поразила угнетенность, сквозившая в его облике и поведении. Почему он взял все на себя? Кто способствовал этому? Кто виноват, кроме меня, не выдержавшего разлуки с домом и отпросившегося на несколько дней из команды? И в конце дня узнаю. Это Манучар Мачаидзе, который в присутствии всей команды сказал вратарю:
Это серьезная ошибка» которую не имел права совершить человек, все знающий о футболе, человек, чей авторитет для молодого вратаря абсолютен. Но я не тороплюсь объясниться с Манучаром. Сейчас важнее Авто, от игры которого в последних двух матчах будет зависеть очень много. Утром я сказал ему: _Ты сделал все, что мог. Не слушай критиков. Но дальнейшие наблюдения показали: рана глубокая, и «лечением» придется заниматься серьезно. И после ужина мы остаемся в столовой одни, и я говорю1:
Он показывает на свою голову: —Все здесь. —Молодец! Но надо сделать главный вывод. У Яшина — 144 —
|