|
Завершителем дворянского этапа развития русской социологической мысли явился П.Я. Чаадаев, известный русский мыслитель и публицист. Чаадаев примыкал к «Союзу благоденствия» и северному обществу декабристов. Однако активного участия в их деятельности не принимал, относился к ним сдержанно-скептически. Чаадаев несколько лет путешествовал по странам Европы, познакомился с религиозно-философскими произведениями Шеллинга и Ламенне, социально-политическими системами европейских стран, результатами буржуазных революций. Только обозначившиеся в среде декабристов рассуждения об особенностях западно-европейского и российского укладов жизни в творчестве Чаадаева принимают определённые формы и постановку вопроса о том, стоит ли России воспринимать западный путь социального и культурного развития. В своём главном произведении «Письма о философии истории», в котором он высказывает негодование по поводу отлучённости России от «всемирного воспитания человеческого рода», Чаадаев пишет о российском национальном самодовольстве и духовном застое, которые препятствуют российскому обществу осознать и исполнить предначертанную свыше историческую миссию России в мировом развитии. За это сочинение «Высочайшим повелением» Чаадаев был объявлен сумасшедшим. Как реакция на эту оценку, в неопубликованном письме «Апология сумасшедшего», говоря о России, Чаадаев утверждал, что «…мы призваны решить большую часть проблем социального порядка… ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество» [44, т. 2, с. 227]. Объединяя в своей концепции необходимость сочетания опыта стран Запада и самобытности России в последующем культурном и социальном её развитии, Чаадаев предвосхитил в дальнейшем сложившуюся культурно-историческую альтернативу славянофильства и западничества в идеологической борьбе о дальнейших путях развития страны. В XVIII и начале XIX веков формирующаяся в России интеллигенция представляла собой очень незначительный слой российского общества. Большинство дворян оставались малограмотными, имея лишь домашнее обучение, полученное от гувернёров в детстве. Учиться в высших учебных заведениях дворянские дети ленились, а обзаведясь семьёй, вели обывательский образ жизни, бездельничали, развлекались посещением соседей, охотой и т. п. Поэтому интеллектуально развитого дворянства было не так много. В основном это были приближённые к царскому двору, высшее офицерство, дипломаты, увлекающиеся сферой культуры. Однако уже со второй четверти XIX века интеллигенция стала активно пополняться представителями из других сословий, особенно из среды священнослужителей, высших чиновников, промышленных предпринимателей и других разночинных семей, дети которых получали университетское или другое высшее специальное техническое образование. На смену дворянскому типу интеллигенции стал приходить разночинный тип интеллигенции. Начал формироваться новый слой общества, который не только из интереса, но и из материальной необходимости должен был профессионально заниматься повседневно умственным, творческим трудом. Это были не из дворянского происхождения учёные, литературные деятели, врачи, учителя, чиновники различных рангов, художники, музыканты, деятели других сфер искусства. Как правило, представители интеллигенции того времени являлись хорошо образованными, воспитанными людьми, придерживающимися высоких нравственных принципов в жизни. Формирующаяся интеллигенция того времени вполне отвечала требованиям гуманного отношения к людям и интеллигентности. Это был интеллектуальный и культурный цвет общества, оставивший после себя уважительное отношение к понятию «интеллигенция». — 15 —
|