|
Допустим, среди выражений туземца мы нашли заме-пу для «является тем же, что». Мы хотим проверить это, спрашивая его: «Этот кролик является тем же, что и тот?», и всякий раз туземец выражает свое согласие, когда мы указываем на того же, с нашей точки зрения, кролика, и несогласие — в противном случае. Это можно считать доказательством правильности перевода выражений «является тем же, что» и «Gawagai», вместе взятых. Но ответы туземца в равной степени совместимы и с другими гипотезами перевода. К примеру, мы могли бы изменить перевод выражения «кролик» на выражение «неотделимая часть кролика». Соответственно мы бы изменили перевод «является тем же, что» на «относится к» или «принадлежит к». В целом новый перевод подходит к поведению туземца так же, как и прежний. Это значит, по Куайну, что перевод таких элементов естественного языка, как выражения тождества, окончания множественного числа, символа единичности (вроде артикля определенности в английском языке), является взаимосвязанным и недоопределенным эмпирической реальностью. Поэтому перевод должен ставиться в зависимость от аналитических его гипотез. Аналогично тому, как не имеет смысла говорить вне опреде- 7 Заказ М 679 Лепной системы отсчета о том, куда бежит линий — направо или налево (сама до себе линия не указывает на то, в какой системе отсчета она может рассматриваться), не имеет смысла и вопрос, какая из гипотез перевода является единственно правильной. Таким образом, перевод предложения является неопре-деленным, если и только если имеется по крайней мере два неэквивалентных предложения S\ и Si в языке перевода, таких, при которых предрасположения носителя языка к словесной реакции не являются достаточными для выбора между Si и Sz при переводе S. В свете сказанного перевод одного предложения на другое относителен избранной гипотезе перевода, выступающей в качестве некоего «руководства по переводу». Выбор последнего не детерминируется реальностью, хотя в рамках избранной схемы перевода одно выражение может рассматриваться в качестве перевода другого выражения. Положение о неопределенности перевода говорит не о том, что перевод невозможен. Не только общие биологические, но и социальные факторы существования носителей естественного языка способствуют — при учете как генезиса, так и всей сложности структурных связей, устанавливающихся между предложениями наблюдения и постоянными предложениями в некоторой «концептуальной системе», — установлению прагматически удовлетворительного отношения перевода, теоретически не единственного, а одного из множества альтернативных, как изоморфизма, имеющего место между разными системами и гарантирующего коммуникацию носителей языка. Поэтому факт неопределенности перевода не может вызвать кризиса в лингвистике, подобного тому, который в свое время вызвало обнаружение антиномий в теории множеств'. — 73 —
|