Проблема смысла

Таким образом, во-первых, принимается в качестве исходной установка, что носитель языка понимает его предложения постольку, поскольку он знает условия их истинности. Во-вторых, знание этих условий истинности, например предложения «Это красное», полагается состоящим не в предрасположении носителя языка утверждать это предложение всякий раз, когда наблюдается красный предмет, и отрицать его во всех остальных случаях, а в предрасположении к согласию или несогласию с этим предложением, когда относительно него ставится вопрос при наличии или отсутствии рассматриваемого объекта.

Куайп рассматривает язык как «концептуальную систему», состоящую из предложений, расположенных на разных ее уровнях, начиная от периферии и кончая внутренней, центральной, наиболее удаленной от контактов с физическим миром частью. Периферийные предложения системы, или предложения наблюдения (такие, как «Это

92

красное», «Идет дождь» и т. п.), представляют собой точки ?соприкосновения системы с физической реальностью и являются предложениями случая {occasion sentences). Истинностное значение таких предложений (в отличие от, например, «Сахар сладок») меняется в зависимости от ситуации, даже более того, от интерсубъективно наблюдаемых обстоятельств (в отличие, например, от истинностного значения предложения «У меня болит голова»). Наконец, это такие предложения, в отношении которых носители языка согласны в том, что наблюдаемая ситуация верифицирует их (например, «Вот идет старый человек» в отличие от «Вот идет старый учитель Джона»).

Связь этих предложений с действительностью выражается в том, что она выступает в качестве стимула для согласия или несогласия с такими предложениями, т. е. в качестве стимула для определенной вербальной диспозиции. Такое согласие или несогласие, в свою очередь, обусловлено врожденным критерием, стандартом тождественного и различного как результатом естественного отбора, равно как и последующим опытом в определенной социальной среде (258)'. Так, усвоение истинностных функций — отрицания, конъюнкции, дизъюнкции и др. — рассматривается как процесс, при котором, как в случае конъюнкции, утверждение «р и q» имеет место лишь тогда, когда носитель языка предрасположен к согласию и с «р», и с «q».

Иными словами, то, что носитель языка усваивает грамматическую конструкцию «р и q», означает, по Куайну, что наряду с другими вещами он научился соглашаться (развил соответствующее предрасположение к согласию) с составным «р и #» только в тех обстоятельствах, когда он согласен с «р» и согласен с «q». Правило логического следования, которое ведет от «р и q» к «р», заключено в процессе усвоения «и». То же относится к усвоению других истинностных функций: «Усвоение основных логических навыков {habits) объясняется усвоением грамматических конструкций» (252, с. 78).