|
Гёте как-то сказал: "Нет ничего страшнее деятельного невежества" [18]. Мы не намерены отнести эти слова к Ортеге как таковому, во всем диапазоне его "крупной" деятельности. Но в данном случае характеристика фактически совпадает и ему не избежать ее. Его "поиск Гёте" результируется невежеством, приобретшим активность; нет ни слова правды в нем. Может, и в самом деле пережить труднее, чем написать книгу; Ортеге написалась она легче обычного. И все-таки он клевещет на себя, уверяя, что написать о Гёте-легчайшее занятие, ибо гораздо легче было ему не прочитать Гёте. Легкость непрочтения оскалилась легкомысленной гримасой афоризмов, настолько деятельных, что бестактно сующихся в личную жизнь и устраивающих там обыск под прикрытием "ордера" экзистенциалистской "заботы" о личной жизни. Что, кроме пугающей хлопушки "судьбы", этого самого ходкого символа экзистенциальной философии, останется в "поиске" Ортеги, если вычесть из него деятельное невежество! Но Ортега-симптом, как симптом и брошюра Шеррингтона. И симптом-третье: оба они, столь непримиримые во всем, сходятся в отрицании Гёте. В чем корень отрицания этого? Голова, оторванная от сердца, не хочет "столкнуться" с сердцем, оторванным от головы. Натрий и хлор не ищут пресуществления в соль, оставаясь ядами. Отсюда-либо отрицание, либо перекройка на собственный лад. Прото-феномен становится "категориальным пределом"; "наивный при-родовоззритель" Гёте усаживается у ног "мудрого" Канта [19]. Оставим это и пусть сами факты говорят за себя. Гёте, не систематизировавший никогда своих воззрений, оставил многочисленные записи, сжато и зачастую афористически передающие важнейшие наблюдения его и мысли о природе. Так обстоит дело и с прото-феноменом; прочитать о нем где-нибудь у Гёте "раз и навсегда"-задача бесплодная; он фигурирует повсюду, явно или скрыто, никогда не оплотняясь в отдельный параграф. Ситуация эта, крайне усложняющая "структуралистское прочтение" Гёте, имманентно оправдана и, более того, очень характерна для мысли Гёте: не к законченной теории стремилась эта мысль, а к бесконечному опыту. "Природа отдается не каждому,-заметил однажды Гёте в беседе с Эккерманом.- Наоборот, по отношению ко многим она держится как игривая молодая девушка, привлекающая нас тысячью прелестей, но в тот момент, когда мы мним, что схватили ее и овладели ею, она ускользает из наших рук" (2 августа 1831 г.). Теория и остается с пустыми руками; опыт не тешит себя иллюзиями, он знает, что "от заблуждения можно исцелиться только блужданием" [20], что "первым и последним в человеке да будет деятельность" [21]. — 75 —
|