|
* Дело за тем, писал тогда Гуссерль, чтобы «целым рядом психологических и логических исследований подготовить научные основания, на которые впоследствии могли бы опираться математика и философия». (Ph. der Ar., p. V). В «Логических исследованиях» (t. l, p. VIII) он напишет: «Я отправлялся от господствующего убеждения, что логика дедуктивной науки, равно как и логика вообще, должна дожидаться философского разъяснения от психологии». А в статье, написанной чуть позже «Ph. der Ar.», Гуссерль заявляет: «Я думаю, можно утверждать, что без опоры на углубленное изучение дескриптивных и генетических отношений между интуицией и представлениями никакая теория суждения не сможет согласоваться с фактами» (Psychologische Studien zur elementaren Logik). ** «Philosophie der Arithmetik» посвящена Брентано. [201] метической единицы, верно и в отношении единства вообще любого объекта. Если перед всеми этими трудностями осознания идеальной смысловой структуры на основе фактического генезиса Гуссерль отвергает путь психологизма*, он тем не менее отказывается и от пути логического вывода, к которому хотели принудить его критики. Этот логицизм (платоновским ли или кантовским был тогда его стиль) прежде всего домогался самостоятельности логической идеальности по отношению к любому сознанию вообще или любому конкретному и неформальному сознанию. Гуссерль же хочет удержать разом и нормативную самостоятельность логической идеальности по отношению к любому фактическому сознанию, и его исходную зависимость в отношении субъективности вообще; вообще, но конкретной. Итак, ему надлежало пройти между рифами логического структурализма и психологического генетизма (пусть и в изощренной, пагубной форме приписываемого Канту «трансцендентального психологизма»). Ему надлежало открыть для философского внимания новое направление и способствовать обнаружению конкретной, но неэмпирической интенциональности, «трансцендентального опыта», который был бы «учреждающим», то есть сразу, как и всякая интенциональность, и производящим, и раскрывающим, активным и пассивным. Исходное единство, общий корень активности и пассивности — вот в чем Гуссерль на первых порах усматривал саму возможность смысла. У нас то и дело будет возникать ощущение, что этот общий корень является также и корнем структуры и генезиса, что он догматически предполагаем всеми воспоследовавшими по их поводу проблемами и расхождениями. Доступ к этой коренной общности Гуссерль и будет пытаться обустроить разного рода «редукциями», которые поначалу предстают в виде нейтрализации психологического и даже вообще любого фактического генезиса. По своему стилю и объектам первая фаза феноменологии более структуральна, поскольку прежде всего она хочет защититься от психологизма и историзма. Но вне игры ставится не генетическое описание вообще, а лишь то, которое заимствует свои схемы у — 186 —
|