Опыт о человеке

Хорошо известно, что многие действия, выполненные в животных сообществах, не только равны, но в некоторых отношениях даже выше по результатам, чем дела рук че­ловеческих. Многократно подчеркивалось, что пчелы при по­стройке сот действуют подобно совершенному геометру, проявляя высочайшую точность и аккуратность. Такая дея­тельность требует очень сложной системы координации и сотрудничества. Однако во всех этих произведениях живот­ных нет индивидуальной дифференциации: все они произ­ведены одним и тем же способом и по одним и тем же не­изменным правилам. Не остается никакой свободы для про­явления индивидуального выбора или способностей. Лишь на высших стадиях жизни животных можно заметить первые признаки некоторой индивидуализации. Наблюдения Вольф­ганга Кёлера над человекообразными обезьянами, по-види­мому, доказали существование многих различий в интеллек­те и умениях у этих животных. Некоторые из них в состо­янии решать такие задачи, решение которых другим недо­ступно. И поэтому здесь можно даже говорить о своего рода изобретениях. Для общего же устройства жизни животных, однако, это не характерно. Ее структура определена общим биологическим законом, согласно которому приобретенные черты не могут быть переданы по наследству, а каждое усо­вершенствование, которое приобретается организмом в ходе его индивидуальной жизни, ограничено рамками его существования и не может влиять на жизнь рода. Даже че­ловек не исключение из этого общего биологического пра­вила. Однако человек открыл новый способ сохранения и распространения своих произведений. Он не может прожить свою жизнь, не выражая ее. Различные способы выражения

этой жизни устанавливают свою собственную сферу, каждый способ выражения живет собственной жизнью, создавая род вечности, — человеческий способ преодоления единичного и эфемерного существования. Во всех видах человеческой деятельности обнаруживаются основополагающие полярные противоположности, которые можно описать по-разному. Можно говорить о напряжениях, возникающих между устой­чивостью и изменчивостью, между тенденцией, ведущей к постоянным, стабильным формам жизни, и тенденцией к из­менению этой жесткой схемы. Человек разрывается между этими двумя тенденциями — к сохранению старых форм и производству новых. Это непрерывная борьба между тра­дицией и инновацией, между репродуктивными и креатив­ными силами. Эта двойственность прослеживается во всех областях культурной жизни, меняется лишь пропорция, со­отношение этих двух факторов116*. То один, то другой фак­торы выглядят преобладающими. Это преобладание в пер­вую очередь и предопределяет характер единичных форм и придает каждой из них свой специфический облик.