Нравственные письма к Луцию

ваться - хотя бы в чтении (п. II), словом - научиться принадлежать само-

му себе ради "обращения к лучшему"; что есть лучшее, покуда не уточняет-

ся (п. VI, 1). Этим общим предпосылкам самосовершенствованья посвящен

первый десяток писем, и здесь же "завязываются" важнейшие темы, пронизы-

вающие книгу: тема ничтожности внешних благ, необходимости дружеских

связей между людьми, лживости мнений толпы. Далее уточняются условия

движения к мудрости: это - следованье благим примерам (п. XI), пра-

вильное отношение к старости и смерти (п. XII), преодоление страха перед

фортуной (п. XIII, XIV), должная мера заботы о теле (п. XV). Все это,

главным образом, частные наставления, касающиеся внешних благ и жизнен-

ных невзгод. Кульминация - в письмах XVI - XVII с их патетическим "по-

буждением к философии", единственной освободительнице от гнета фортуны.

Письма XVIII - XXX по-разному варьируют прежние темы: презренья к

смерти, необходимости досуга, тщеты всех дел, направленных вовне, благ,

даруемых философией, - пока наконец письмо XXXI не вводит нового положе-

ния, из числа основных в стоической доктрине: добродетель есть знание. В

предыдущих письмах "еще преобладает мораль", т. е. конкретные наставле-

ния по отдельным поводам; теперь Сенека обращается к этике, т. е. стре-

мится "заложить общие основы морали, которой руководствуется индивид".

Среди множества писем, то варьирующих прежние, то просто ободряющих, то

уводящих в сторону, все чаще попадаются посвященные важнейшим догматам

стой: разум есть основа мудрости (п. XXXVII), душа человека - божествен-

ной природы (п. XLI), все люди равны (п. XLIV). И моральные предписания

следующих писем строятся уже на их основе: если люди равны - значит,

следует соответственно относиться к рабам (п. XL VII); если основа доб-

родетели - разум, то незачем запутывать его софизмами (п. XLV - завязка

одной из главных тем дальнейших писем). Письма L - LIII посвящены теме

пороков и образуют цельную группу; к этой же теме Сенека то и дело возв-

ращается в самых "личных" во всем корпусе письмах LIV - LVII. Наконец, в

письме LVIII он дает метафизическую базу всей намеченной прежде иерархии

ценностей, а в следующем - определяет место мудрости в ней.

Маленькие письма LX - LXII лишь возвращают к тому, что уже говорилось