295 Социально-нравственные добродетели му труд и трудности надо приветствовать. Каждая из трудностей учит нас и помогает достигнуть более высоких ступеней бытия. Путь от идеи до ее воплощения, преодоление материальных барьеров, неподатливости среды делает индивидуальность интегрированной, целостной, достойной всяческих похвал. Мне кажется, что и материалистическая идея труда как родовой сущности человека, и версия «земля — школа-мастерская» в равной мере хороши, ибо обе они дают позитивное обоснование и труду и трудолюбию. В сущности, они говорят о том, что возможно и закономерно не просто трудиться (охая, стеная и проклиная все вокруг), а быть трудолюбивым, т. е. трудиться с радостью и удовольствием, с интересом и энтузиазмом. Но для кого прилежно и старательно трудится человек: для себя или для других? Подобный вопрос правомерен, поскольку в истории идей мы можем встретить противоположные позиции. Этика и психология всякой общинности и коллективизма говорят нам: человек должен трудиться на благо общества. Только тогда индивид действительно морален, когда его трудолюбие служит всем. Лишь в этом случае он не эгоист, не стяжатель и не пройдоха. Морального поощрения заслуживает тот труженик, который, забывая о себе, заботится о благе ближних: соплеменников, соседей, друзей, товарищей по партии. Ради них он готов конструировать и изобретать, не спать ночей, брать на себя самый черный и неблагодарный труд. В литературе и кинематографе советского периода бескорыстный труд на благо общества романтизировался: целина, великие стройки, где трудовые подвиги совершаются в ужасных бытовых условиях, без должной оплаты, но ради других и за идею. В этике и психологии прагматизма, а также утилитаристских подходах, напротив, заслуживает уважения труд на самого себя, индивидуалистическое следование соб- 296 Лекция 9 ственному благу. Труд для других не то чтобы вовсе отвергается, но рассматривается как нечто вторичное, производное от глубоко нравственного следования собственному благу. Принося пользу себе, ты приносишь пользу обществу, поэтому трудиться нужно прежде всего на себя самого, на свою семью, на узкий круг людей, с которыми ты себя отождествляешь. Слишком рьяное усердие в пользу других рассматривается, скорее, как некое отклонение, чудачество, быть может, даже опасное чудачество, ибо оно подрывает основы общества, построенного на принципе личной пользы. Бескорыстно работают для других только блаженные, а они никак не могут составлять позитивное социальное большинство. — 197 —
|