Сочинения в четырех томах. Том 3. Часть 1

Но, спрашивается, есть ли нечто такое, что было бы без­условно вне этой области нашего хозяйства?—Чтобы нечто было для нас—оно должно являться нам, а чтобы являться— оно должно быть известно, а чтобы быть известным—оно должно быть познано, а чтобы быть познанным—должно быть названо. Иначе говоря, чтобы быть познанным, оно должно

1

быть понято, охвачено разумом; самое слово «понимать» есть «поймать», «имать», «брать», «хватать», равно как и немецкое Begriff—от begriffen, griffen, хватать и латинское conceptus, сопсіреге—от con-сіреге, con, cum, сж, со и сареге, с-хватывать. Схватить же нечто—это и значит начать усваивать себе, делать своим. Но нельзя сделать нечто своим, если оно по природе своей чуждо мне. Усвоить—значит уподобить, ассимилировать: assimilare = ad similare, от similis. Познать—значит уподобить, и все то, что не уподоблено, не уподоблено нашему духу, не есть и познанное, то есть просто не есть для нас, а, следовательно, и вообще не можем мы сказать о нем слово «есть». Следова­тельно, все, что есть, есть в некотором отношении и познанное, то есть уподобленное нам,— иначе говоря—часть нашего хо­зяйства, или, еще, собственная наша проекция.

«Я = не = Я

— высшее положение всякой науки и искусства»,—говорит Новалис1. Вся природа, весь космос есть наше подобие, весь он есть символ духа. «Что есть природа?»—спрашивает себя тот же созерцатель жизни.— «Энциклопедический, системати­ческий Index или план нашего духа»,—гласит ответ2. И еще: «Мир есть всеобщий трон духа, символический образ его»3. Но мир подражает не духу, как таковому, а проявленному телесно-органическому духу, органам его само-обнаружения. Первозданный Адам не был бы царем мира, если бы по существу не обладал миром, и, значит, если бы мир не входил в состав его тела, Адам царствовал над самим собою, по силе жизненной мощи своего духа. Но когда, отпав от Ис­точника жизни, он сам убил себя, ослабив свою жизнетвор-ческую силу, и нецельность, дробность, вражда вошла в его тело, тогда в разных степенях стали отпадать от единства целостного организма различные его органы, получая само­чинную жизнедеятельность и в свой черед разлагаясь и дробясь дальше и дальше. Органы и функции Адама стали особливыми, односторонними, взаимно-поборающими полу-существами,— полу,—ибо, как смертные, они влачат лишь полу-существо­вание, полу-бытие и полу-небытие. Органы наиболее средо-точные остались группами в более тесных единениях; но не должно забывать, что и в пределах одного тела идет непре­станная борьба ткани против ткани и клеточки против кле­точки, и лишь борьбою этой удерживается до поры до времени приблизительное равновесие, до поры, пока та или иная часть организма не возьмет верха и не повлечет его к тому даль­нейшему распаду, который мы, полу-живые, «смертная жизнь» по Авесте, называем ныне смертью. Но и в унижении, и распаде Человек, хотя и теснимый взбунтовавшимися против своего