Сочинения в четырех томах. Том 3. Часть 1

1

имя Божие именно как некое таинственное слово, как талисман, кото­рым можно механически творить чудеса. Нечто подобное сему, особен­но при дальнейшем развитии учения об обожествлении имени Божия, усматривается и у Булатовича. Несмотря на его протест против об­винения его в том, что он обособляет, как бы отделяет имя Божие от Самого Бога, когда утверждает, что имя Божие есть Бог, обвинение это остается в силе, ибо, говоря так, он мыслит имя Божие как нечто реальное, а не умопредставляемое только. Он не отличает Существа Божия, действия Божия от проявления свойств Божиих в Божией дея­тельности, наконец—от Божией благодати. Что есть благодать? Конеч­но, непостижимая и божественная сила Божия, Божие волсизволение в действии всемогущества и благости Его, но это еще не есть Самое Существо Божие, как это говорит св.. Василий Великий. Мы склоняемся и пред волею земного Царя, когда слышим ее, ко самого волеизъяв­ления не отожествляем с лицом Государя—законодателя. Мы повину­емся, когда представитель власти объявляет нам именем Закона то и то, но повинуемся не имени, не букве, не слову, а воле законодателя. Мы сердцем восприемлем благодать Божию, но самый акт ее воздействия на нас, признавая проявлением силы Божией, не отожествляем с Су­ществом Божиим. Мы не обращаемся с молитвою к Божией благодати: «Благодать Божия, посети нас!» Но молимся: «Посети нас, Боже, Твоею благодатию!» Если же в поэтических настроениях мы иногда как бы обращаемся молитвенно к кресту Іосподню или ко Гробу Его, то делаем сие не олицетворяя сих предметов, а вознося свой ум к Освятившему их прикосновением пречистого тела Своего. Иначе понимать такие об­ращения значило бы мыслить по латинскому мудрованию. У латин как бы отделяют «сердце Иисусово», «тело Иисусово» и устрояют им осо­бые праздники. Там Лойола сочинил особую молитву с такими де­лениями:

Душа Иисуса, освяти меня,

Тело Иисуса, спаси меня,

Кровь Иисуса, упои меня,

Вода от ребер Иисуса, очисти меня,

Страсти Иисуса, укрепите меня,

О благий Иисус, услышь меня!

Еще можно мыслить, хотя и без особого в данном случае смысла, отдельно тело, душу, кровь, воду как реальные предметы, но мыслить таковым «имя» невозможно, если не соединить с таковым мудрованием

Искариота, который таким же образом, как Иисус, узнает имя Божие и получает силу творить чудеса. Однажды, когда для доказательства Своей Божественности Иисус стал летать, Искариот тоже стал летать. Иуда осквернил Иисуса своей уриною, после чего оба, как осквернив­шие имя Божие, лишились его и упали. Лишенный чудотворной силы Иисус был взят. Ему закрыли голову одеждою и били гранатовою палкой, но Иисус не мог узнать, кто Его бил. Из этого мудрецы узнали, что имя отошло от Него... Его казнили в пятницу, накануне Пасхи и субботы. Когда же хотели повесить Его на дереве, дерево сокруши­лось: Иисус знал, что Его умертвят и повесят на дереве, а потому, когда еще владел именем, Он заклял все дерева...» [???. Никон].