|
§5 СТРАТЕГИИ СВОБОДЫ Проблема свободы — одна из основных в философии. Поиск i тей освобождения от любых форм принуждения, цензуры и ограни ний, которые выходят за рамки естественной необходимости самс хранения общества/является значительным завоеванием философ разума. Однако сегодня появились серьезные сомнения относител эмансипирующих возможностей разума вследствие неэффективно просвещения и критики «масс медиа», манипулирующих сознание! а точнее — поведением, на основе искусственно создаваемых мифоэд гем. Кроме того, есть достаточно серьезные основания считать раци нальное познание не только средством освобождения от грубых фо] принуждения, но и инструментом реализации других, может быть, б лее либеральных, но вместе с тем более глубоких и действенных мед низмов власти. Поэтому необходимо по-новому рассмотреть, казал бы, органичное единство разума и свободы, дополнить критическ рефлексию открытием тех способов, которые используются во вза ной игре власти и познания;» также обратить внимание на появле новых форм репрессивности и манипуляции, связанных с управле ем разнообразными нормами жизнедеятельности людей. Познание, исследование и другие интеллектуальные практики (] мировались в процессе длительного исторического развития. Их по< над иными способами коммуникации была связана не только с не» естественным процессом рационализации, выражающимся в постано под контроль разума, чувств, инстинктов, влечений, страстей, но и i историческими изменениями в механизмах осуществления власти. В чй-"| стности, кодирование власти в форме права как раз и является сильней" | шим импульсом вьщвижения рационализма. Именно благодаря смыкав нию познания и власти в развитии правового дискурса рациональна»! критика выступает как противовес власти. Однако невнимание к тому ^ обстоятельству, что власть и разум становятся противоположностями, Стратегии свободы 95 оставляет вне сферы контроля их взаимную дополнительность. Не случайно идеологи протеста эпохи абсолютизма критиковали власть в строго очерченных границах: действия монарха соотносились с нормами права, которые не подвергались сомнению. Эмансипирующие возможности познания связаны с тем, что оно не является простым оправданием власти. Таковы идеологии, ибо в них задействованы естественные права граждан, жизненные ценности, идеалы нравственной справедливости, утопии и чаяния людей. Поэтому следует различать «мифологии», использующие жизненные ценности и символы в качестве инструментов власти; критические утопии, фиксирующие иллюзии и желания; позитивные идеологии, облагораживающие силу дискурсом права и справедливости, и т. д. Идеологически-правовое кодирование власти представляет собой крупное достижение европейской истории, суть которого сводится к открытию механизма взаимосвязи насилия и духовных ценностей. В раннем христианстве законы не считались формой выражения духовных ценностей и пути спасения виделись в отказе от царства кесаря ради божьего царства. Благодаря тому, что дискурс истины органично сочетал, взаимодополнял и ограничивал силу и справедливость, он выполнял и эмансипирующие функции. Не столько прямая политическая борьба, сколько теоретическая критика, позволяла сформулировать принципы права, соответствующие «естественному разуму». — 87 —
|