|
Я-творец выражается в художественной форме непосредственно. Это означает, что по отношению к нему форма выступает как выразительное проявление. Теория искусства как выразительного проявления известна в истории эстетики давно. Но общим недостатком ее является, с нашей точки зрения, то, что остается в тени, «раздвоение» в акте творчества личности автора на реальное «Я» и «Я-творец». Художественно выразительной форму в искусстве делает проявление в ней именно Я-творца. Выражение Я-творца следует отличать от того, что Б.В.Асафьев называл «натуралистическим себячувствованием». Если первое - психологическая основа художественной выразительности, то второе является препятствием на пути такой выразительности. Приведем один пример. Однажды в «Жизни за царя» Ф.И.Шаляпин почувствовал, что по его лицу потекли слезы. В первую минуту он подумал, что это плачет Сусанин, но вдруг заметил, что вместо приятного тембра голоса начинает выходить какой-то «жалобный клекот». Великий певец и актер понял, что плачет он, растроганный Шаляпин, слишком интенсивно почувствовавший горе Сусанина, плачет слезами «лишними, ненужными». Ф.И.Шаляпин сдержал себя, охладил: «Нет, брат, - сказал контролер, - не сентиментальничай. Бог с ним, с Сусаниным. Ты уж лучше пой и играй правильно...». «Натуралистическое себячувствование» - это непосредственно выражение реального «Я» автора, оно вредит художественности. В высокохудожественном произведении реальное «Я» автора выражается косвенно, через «Я» мастера. Означает ли сказанное, что реальное «Я» остается невыраженным в произведении? Ни в коем случае. Научный подход выявляет связь и сходство, о чем уже говорилось между ними. Творческое «Я» -это то же самое реальное «Я», но художественно трансформированное. Оно сохраняет черты индивидуального сходства с реальным автором. Это находит подтверждение в давно установленном искусствоведением факте «автопортретности» любого подлинного произведения искусства. Оно «похоже» на своего автора. Наиболее наглядно это видно в произведениях, где изображен человек, например в портретах. Сложнее установить сходство между автором (его реальным «Я») и созданными им пейзажем, музыкальным произведением, архитектурным сооружением. Но оно имеется. Укажем на один лишь момент. У каждого человека имеется свой ритм жизни, переживаний, что в значительной степени и характеризует стиль его поведения. Этот индивидуальный ритм сказывается и в почерке человека, и в ритмах созданных им произведений, если он художник. Так, С.М.Эйзенштейн пишет, что он встречался с известным графологом Р.Шерманом, который обладал способностью при виде человека писать на бумаге его почерком. По живописной картине он мог легко воспроизвести подпись автора. Последнее удавалось, как верно замечает С.М.Эйзенштейн, потому что между ритмической характеристикой почерка и ритмами худо жественного произведения имелось сходство. Говоря о пейзажах, С.М.Эйзенштейн, например, замечал, что они кажутся целиком свободными от «видимой», «предметной» субъективности автора, хотя в лучших своих образцах целиком сотканы из мятежных или умиротворенных ритмов состояния его души и характера автора. Еще более удивительным примером «живого автопортретного присутствия» автора в произведении, считает он, являются рисунки Леонардо да Винчи, абстрагированные от изображения человека и изображающие утилитарные предметы (камнерезную машину, драгу и пр.). Автопортретность этих рисунков не мешала объективности живописных произведений великого живописца. Художественная автопортретность - это выражение реальной личности автора, его реального «Я», опосредованное через творческую личность, через Я-творца. — 48 —
|