Бытие и сознание

души и тела, психических н физиологических функций друг к другу, вне отношения человека и его психической деятельности к окружающему миру; это закрыва­ет путь к пониманию жизни организма в целом, и его психической деятельности в особенности, и делает проблему неразрешимой.

Нужно при этом учесть, что дуализм (психофизиологический параллелизм) в зарождающейся экспериментальной психологии приобретает совсем иной, чем у Декарта, все более реакционный смысл. Это относится, в частности, и к исследо­ваниям по локализации психических функций, в которых психическая деятель­ность соотносится с клеточной структурой мозга (Мунк и другие представители так называемого психоморфологизма). Если рассматривать философию Декарта в перспективе исторического развития, не трудно обнаружить передовые тенденции, с которыми был связан его дуализм. Основные устремления Декарта были на­правлены на максимально возможное в его время вовлечение психических функ­ций в сферу действия природных закономерностей. Дуализм Декарта явился фи­лософским выражением невозможности завершить этот процесс при тогдашнем уровне естествознания. Совсем иной смысл приобретает дуализм в психологии и физиологии конца XIX и начала XX столетия. Теряя здесь свою относительную оправданность состоянием научного знания и открываемыми им возможностями научного познания, дуализм приобретает все более заостренный агностический смысл; утверждение разнородности психических и всех прочих функций организ­ма превращается в утверждение принципиальной непознаваемости их связи, их соотношения; мировоззренчески важнейшая проблема научной, философской мысли признается вовсе не разрешимой, лежащей по ту сторону научного знания. (Очень отчетливо эта агностическая позиция выступает у Шеррингтона1.)

В рамках этой дуалистической концепции выступают две «теории»: 1) парал­лелизма и 2) внешнего взаимодействия. Как для одной, так и для другой психиче­ское и физическое представляют собой два ряда чужеродных явлений. Первая — теория параллелизма, — считаясь с этой чужеродностью, исключает возможность какой-либо реальной зависимости между членами одного и другого ряда и тем не менее утверждает неизвестно на чем основанное и неизвестно как устанавлив­ающееся однозначное соответствие между ними. Вторая теория — взаимодейст­вия, — стремясь учесть факты действительной жизни, свидетельствующие о су­ществовании реальных зависимостей между физическими (физиологическими) и психическими явлениями, признает внешнее взаимодействие между ними во­преки утверждаемой в исходной предпосылке чужеродности их и приходит, та­ким образом, к упразднению каких-либо внутренних закономерностей как пси­хических, так и физических материальных явлений. Эти явно несостоятельные теории, широко распространенные на рубеже XIX и XX столетий, не сошли еще вовсе с философско-психологической арены2.