Искусство как вид знания. Избранные труды по философии культуры

В эмпирическом изучении именно этим потенциям, их силе, каче­ству, индивидуальным особенностям, и свободе творчества приписы-

тествознание, не пекущееся о строгости своего метода и о соблюдении границ его применения. Лишь выполнение этих условий и, следовательно, изгнание метафизи­ки из естествознания знаменует ее гражданскую смерть: научное бесправие. Бесправ­ная, она лишена и права опеки над субъектом; со своим субъектом вместе она пере­ходит на попечение риторики.

1

вается субъективное значение. Но в чем же здесь сказывается субъек­тивность? Говорят иногда, в том, что самый закон построения и ком­бинирования есть закон субъекта. Его творчество есть его естествен­ная функция, в создаваемое он целиком вкладывает себя, отображается в нем, вкладывает свою душу и т.п. В итоге, как мы видели, самоё внут­реннюю форму готовы истолковать как определение субъектом через себя, через свое «я», и как наполнение им собою же формы художе­ственного произведения. Насколько верно, что творчество есть есте­ственная функция, хотя и социальной значимости, настолько же не­верно, что формы сочетания данного материала суть формы самого субъекта. Напротив, формы - непременно объектны, как объектен и объективен материал их, на который, как на объект, и направляется творчество. Субъективно может быть только некоторое, привносимое субъектом от себя, его отношение к чему-нибудь, да и то обусловлен­ное по составу содержания, опыту, апперцепции, интенсивности, вре­мени и т.п. объективным природными и историческими причинами. Оно - субъективно лишь в своем источнике, но раз данное, оно ста­новится объектом, формы которого также всецело объектны. Предмет­но это - формы социологические и психо-онтологические, логичес­ки - «законы» социологии и психологии. Но что сделают со всеми абстрактно-психологическими «законами» ассоциаций, контрастов и прочими абстрактными обобщениями те, перед кем стоят проблемы Шекспира, Гомера, Данте и т.д.? Внутренние поэтические формы, «тропы» суть алгоритмы, а вовсе не душевное или мозговое трепета­нье субъекта; они — своего рода синтетические установления и анало­ги логических форм и законов. Они - квази-понятия, квази-положе­ния и пр., - только по своему материальному и реальному отношению к действительно сущему. По форме же они - подлинные объективные понятия и положения. «Воздушный океан» по форме такое же поня­тие, как и «атмосфера», а «атмосфера» (atmos + sphaira) - такой же троп, как «воздушный океан». Особые, новые поэтические формы об­разуются только из взаимного отношения этих слов, и последних — к действительности204. В познавательных, логических целях это отноше­ние к действительности - прямое и непосредственное, в фантазируе-мых, художественно-поэтических целях — опосредствованное одним словом через другое. В этом отношении - вся суть, но сколько это от­ношение есть отношение объектов, оно по форме - объективно. Факт отрешения сам собою создает нужное здесь отношение, в самом приеме отрешения и алгоритма, по которому устанавливается отношение -внутреннее не для субъекта, а для соотносимых объектных терминов.