|
Платона можно понять так: есть стол и идея стола, стол как таковой - идеальное содержание стола, которое как-то соотносится с вещным содержанием. Если понимать знание как идеальное содержание, которое ухватывается рефлексией, то сознание оказывается тоже родом вещи, т.е. предметом. Ситуация воспроизводится, т.е. мы приходим к исходной ситуации отношения знания к вещам. Я мыслю стол. Это значит, что реальный стол идеально представлен знанием. Это идеальное представление для сознания опять является предметом, который можно рассмотреть, - попадаем в бесконечность рассмотрения. Похоже на то, как зеркало может отразить не только реальность, но и отражение другого зеркала - получается бесконечность зеркал. 40 Когда Платона понимают таким образом, что есть мир идей и есть мир вещей, - это неправомерно. Невозможно различение идей и вещей. Итак, надежда на то, что рефлексия, или со-знание, отличает знание от вещи как некое представление о нем, как некое содержание, - проваливается, это делает невозможным философствование, т.к. мы уходим в бесконечность. Знание не относится к бытию в том смысле, что знание представляет собой идеальное знание о бытии. Знание не может быть отлично от бытия. Знание захвачено бытием. Знание и в образе и в понятии захвачено бытием, и это уже парадокс. Для психологии существует мир духа, т.е. мир образов, представлений, понятии и т.д. Психология занимается якобы человеческим духом как предметом. В этом вечная претензия психологии и ее вечное соскальзывание. Заняться так духом - все равно что заняться мертвым духом. Именно во владении духа самим собой - суть духа. Отсюда невозможность его исследовать предметным образом. Именно поэтому Гуссерль написал множество работ, опровергающих психологию. Действительная трудность в том, что мы должны застать себя в существовании. Не отличить себя от бытия, не уло- 41 вить себя как нечто отличное от бытия, а застать себя в за-хваченности бытием. С другой стороны (в противоположность психологии), Юм показал, что нет различия между чувственными образами и миром. То, что мы знаем о себе - всегда вещь, т.е. мы застаем себя тождественными бытию. В состоянии рефлексии мы застаем лишь поток существования (о котором нельзя сказать, что это - поток образов или поток вещей, - различие бессмысленно). Поток сознания. Но идея потока предполагает беспроб-лемность этого потока. Если нет разницы между идеей и вещью, то нет проблемы ложности идеи. Происходит то, что происходит. Нет различия между истиной и ложью, должным и сущим. Все принимается. — 17 —
|