|
Несмотря на странный случай, происшедший с ней и Дениз, Гинни не боялась работать в нижней кухне. Она по- прежнему предпочитала эти дежурства постоянной суете и нескончаемым просьбам пассажиров. Гинни была бойкой привлекательной блондинкой с развитым чувством независимости и живым характером. Спустя несколько недель после их с Дениз приключения она летела обычным рейсом 401 из Нью-Йорка в Майами Гинни успела заметить, что бортовой номер опять оказался 318. Стоя у дверей подъёмника в нижней кухне, она с нетерпением поджидала, когда кабина наконец опустится и она сможет втолкнуть туда очередную тележку с едой. При большой нагрузке кабина часто задерживалась. Она не могла спуститься, пока двери шахты не будут плотно закрыты. Гинни начала нервничать. Она несколько раз нажала на кнопку, чтобы поторопить упрямый подъёмник, потом прислонилась спиной к правому борту и принялась ждать. По левую руку от неё находилась переборка, отделявшая кухню от отсека, где помещалось электронное оборудование самолёта. Пройти в отсек можно было через большую тяжёлую дверь с крошечным окошком. Краем глаза Гинни заметила нечто туманное, похожее на облачко, зависшее у переборки прямо над дверью. Удивившись, она принялась его разглядывать. Свет в кухне был достаточно ярким, и Гинни могла разобрать каждую деталь. Нет, это не конденсация пара и не дым. Размером оно было с грейпфрут, но постепенно росло. К тому же облачко странным образом пульсировало, и границы его были более чёткими и плотными, чем у дыма. Если это был дым или даже пар, следовало тут же вызвать инженера. Чтобы убедиться, она перевела взгляд на ближайшее вентиляционное отверстие. Рядом с ним никакого дыма не было. Гинни снова нажала на кнопку подъёмника и обернулась к облачку. Теперь оно приняло форму слегка вытянутого баскетбольного мяча в нескольких дюймах от стены, продолжая сгущаться и как бы уплотняться. Словно зачарованная, Гинни не могла двинуться с места. Облако всё увеличивалось. Гинни снова надавила на кнопку и отвернулась. — Возможно, — успокаивала она себя, — если я не буду смотреть, оно исчезнет. Она снова нажала кнопку. Подъёмник не появлялся. Облачко стало ещё более отчётливым. Оно явно превращалось в лицо. Сверху до неё донёсся стук двери, и кабина начала спускаться. Гинни яростно давила на кнопку, хотя в этом уже не было необходимости. Когда двери кабины распахнулись, она снова взглянула. Лицо уже было видно целиком — тёмные волосы, седина на висках и очки в стальной оправе, чётко выделявшиеся на трёхмерном изображении. Без сомнения, это — лицо и, без сомнения, в очках. Это стало последней каплей. Гинни могла бы попытаться убедить себя в том, что это всё-таки пар, хотя прекрасно знала, что это не так. Но очки в стальной оправе и тёмные волосы развеяли последние сомнения. Гинни распахнула дверцу и прыгнула в кабину подъёмника. Её трясло. Наверху она отправилась прямиком в “биффи” — так на самолётах называют туалетную комнату — и постаралась взять себя в руки. Сделать это оказалось нелегко. Она слишком боялась поделиться с кем-нибудь своими страхами. Слишком дико это прозвучало бы, слишком невероятно. Первый случай тоже был странным, но тогда с ней была Дениз. На этот раз Гинни пришлось испытать всё в одиночку. Она не захотела рассказывать об этом даже Дениз. Увидев очки на ясно различимом лице, она поняла: это лицо существует на самом деле, а не является плодом её воображения. О других людях, испытавших подобное, Гинни не знала и не могла утешить этим себя. Её охватило жуткое чувство одиночества, и она твёрдо решила никому не говорить о том, что она видела. — 261 —
|