|
Как этот ребёнок мог уцелеть во время своих двухнедельных скитаний, кто похитил его и кто вещал через него: Бог, Дьявол или он сам? Но почти точно верю, что будет ещё и война с Японией, которую, судя по всему, мы проиграем с таким же треском, как и Крымскую, и что через 75 лет возродится Израиль, а это, как вам известно по Библии, должно произойти перед самым концом Света... Поцелуйте ручку Софье Августовне и поздравьте её от моего имени с наступающим днём Веры, Надежды, Любви и матери их Софии...” МАДАМ РАТЕНАУ Стояла тёмная ночь, какие часто бывают в середине августа. Впрочем, в октябре такие ночи бывают также. Но, по-видимому, был август, поскольку было тепло, хотя временами шёл снег. Возможно, и не снег, а град, но у меня не было времени думать о таких мелочах. Я шёл по Колокольной улице. Ни один фонарь не освещал её, и тёмные окна смотрели на меня с фасадов старинных домов. Я не совсем уверен, что это была Колокольная улица, так как по Колокольной, как мне было известно, проходила трамвайная линия, а здесь никакой линии не было. Так что, вполне возможно, что это была Коломенская или Морская, или даже Разъезжая. Это не имело значения. В любом случае где-то здесь проходил 28-й, а он мог быстро доставить меня обратно. Это наполняло меня уверенностью и создавало, как говаривал покойный шеф, иллюзию безопасности. Я хорошо знал, что она живёт на четвёртом этаже, и что номер квартиры... Какой номер квартиры? Какое значение имеет номер квартиры, дома, название улицы и прочая чепуха, которую мы сами придумали для камуфляжа, и теперь уже сами начинаем попадаться в собственные ловушки! Нехватало мне ещё начать беспокоиться, что я иду глубокой ночью, как будто Время можно разделить на ночь и день, забыв о его неподвижности. Я начинал злиться сам на себя, снежинки попадали за поднятый воротник моей куртки, что не способствовало улучшению настроения, а шелест листвы тополей раздражал ещё сильнее. На улице, по которой я должен был идти, не должно было быть никаких деревьев. Ведь я сам изучал данные аэрофотосъёмки, хотя, признаться, не совсем внимательно, надеясь на память и выработанный годами инстинкт. Подчинившись последнему, я зашёл в тёмный подъезд, прошептав горячую молитву пречистой Деве за то, что она правильно указала мне путь. В кромешной темноте я вскарабкался на четвёртый этаж. Остановился на площадке, на которую выходили двери пяти квартир. И снова мелькнула предательская мысль зажечь спичку, чтобы сверить номер. Поймав себя на этой мысли, я выругался вслух и, нащупав в темноте звонок, позвонил. Ждать пришлось долго, а в голову снова лезли паскудные мысли: не ошибся ли я номером дома, квартиры, на ту ли улицу я вышел и тому подобное. Я был противен сам себе. Никогда не думал, что окружающая среда так может повлиять на меня. А ведь совсем недавно я сам посмеивался над подобными рассказами бывалых людей, считая их вздором и не более. — 15 —
|