|
Да, я вернусь, и груз твоих забот Взметну легко, так как тебя когда-то. По крайней мере ты разбила лед – И я вздохнул, как рыцарь, сбросив латы. - Не может девушка дать больше, чем она Дать в состояньи, - мудро молвил Гейне. Тебе медлительность моя странн?. Но может это только память генная? Я жду. И скоро срок мой истечет, И выпустят страдальца на свободу. Внутри меня ведь тоже кровь течет, Живая кровь. Ты пьешь ее, как воду. Кто там успел заметить нас вдвоем? Вина моя поистине ужасна… А отчего б не встретиться втроем? Грызня мужчин для вас всегда прекрасна. Иль не мужчина он, а мальчик юн? Тогда не стану я судить и трогать. Ищи по сердцу шепот вечных струн, Любимая, как прежде, недотрога. Важней всего, конечно, этикет. И, право же, о нас «что люди скажут»? Знакомый принцип, знамя многих бед. Как волк, пожрал любовь он нашу. * * * Я буду бить всех этих сволочей, Что чинно заседают за столами, Заваленными пачками речей, Написанных продажными словами. Они везде, и в этом ужас весь, Всегда на сцене – «парни-демократы». Я развенчаю лицемерья спесь. Готовься, мразь: уж близок час расплаты. Ты отвергаешь плод живой души, И ум бракуешь, опасаясь взрыва. Что ж, гадь и мсти до времени, спеши: Тебя сметет нечаянным порывом. Тебя сметет. Но миллионы рож По-прежнему зависнут над столами. Не мщу я за себя. Но эту ложь Я буду жечь, пинать и грызть зубами. Им наплевать на званье Человек: Такого нет в их черепах сушеных. Их раздавил я, совершив побег – И к ним попал, как в яму прокаженный! Увы-увы, такая, знать, судьба, От них нигде сегодня не спасешься. Мне стало б легче, будь честна борьба – Но здесь не понимаешь, с кем дерешься! Кружусь с мечом… о, где же вы, друзья?!. Мой путь опять теряется в тумане. Надеюсь, хоть из вас здесь не кроят Всё новых рож, жиреющих в обмане? * * * О, муки разлуки! бесцельные дни… Влюбленные знают их только одни. * * * Руки любимой привычны к работе, Чувствую это по прикосновеньям. Вечно она пребывает в заботах – В городе их непонятно значенье. Но что податливей пальчиков этих, — 58 —
|