|
Алхимическая тайна красного золота, мимоходом заметил Кроули. Это всего лишь природное явление, добавил Джойс. Первое слияние. Почему я знал, что вы скажете именно это, удивился Бэбкок. Иисус Христос, сказал Джойс. Комната начала уменьшаться в размерах. Все основано на внутреннем сгорании, пояснил Эйнштейн. Неужели искривляются измерения, поинтересовался Джойс. Боже, прошептал Бэбкок. Сейчас нас всех раздавит в лепешку. Похоже, мы движемся со скоростью, близкой к скорости света, предположил Эйнштейн. Математика только в ваших робких грехах отрочества. Матка продолжала сокращаться. Но мы же сейчас задохнемся, закричал Бэбкок. Нет, спокойно сказал Джойс, сейчас нас всех выбросит… в новый мир. «Я почти достиг Индии», сказал Воображаемый Мангуст с кожей оливкового цвета. Он шел по коридору мимо троглодитов, карликов, пещерных людей, крабов, гигантских подсолнухов. Тик‑так. Тик‑ток. Зажглись звезды в поясе Ориона, указывая путь к Сириусу. И все‑таки я не понимаю, задумчиво сказал Джойс. Почему именно в этот день месяца? А что, сказал Кроули. Пять дней после начала месячных. Мужской цикл — 25 дней, женский — 28. Бенгальцы знали это еще две тысячи лет назад. 23 плюс 5 равно 28. Три… пять… восемь, медленно произнес Эйнштейн. Вместе получаем… 358. Земля снова материализовалась из Хаоса. V. I. T. R. I. O. L. Visita Interiora Terrae Rectificando Invenies Occultum Lapidem, пропел Бэбкок в экстазе, свисая с креста вниз головой. «Посети внутренние части Земли; перегонкой получишь философский камень». Сказано, что он скрывается в самой отвратительной и презренной из всех вещей. Столько намеков, кодов, двусмысленностей… а это все время было у нас прямо перед глазами. Девять месяцев: девять богинь Луны… Merde, сказал генерал Канбронн с лицом Наполеона и в цилиндре дядюшки Сэма, украшенном тремя звездами из пояса Ориона. Съешь это с кетчупом, добавил Эдуард III. Дерьмовый ад алхимиков, сказал Джойс Анх Хонсю. Светящиеся оранжево‑красные внутренности. Зов мрачной утробы. Весь западный мир сошел с ума, потому что святой Павел испытывал страх перед vagina dentata[71]. Джойс разделился пополам, превратившись в Сада и Мазоха. Любовь, что имени стыдится своего, сказал Мазох, надевая нижнюю юбку Норы. Напугайте меня до смерти! Чуть больше дисциплины, сказал Сад, одетый в гестаповскую форму. Ползайте на брюхе, свиньи. Сознание человека — это ни что иное, как его раздутое «Я». Но ужас, Яго, сказал Мазох. Ужас. Муравьи маршировали уже в колонну по пять. — 187 —
|