|
Старик усмехнулся: «Здесь такого отродясь не бывало. А насчёт пообедать, так ты, добрый человек, не откажи в любезности - отобедай вместе с нами. Вот, Петровна, только что блины спекла, ещё горячие поди». Владиславу Евгеньевичу было неловко отказаться, но и принять столь радушное приглашение, несмотря на урчащий уже несколько часов желудок, оказалось не просто: слишком давно не встречал он такого вот простого русского хлебосольства и даже, пожалуй, отвык от него. После некоторых колебаний, да показных попыток отказаться, предложение было принято и, признаться, все трое были тому очень рады. Блины, особенно с добавлением густой сметаны, мёда да двух сортов варенья, показались нашему герою лучшим яством, каковое он только вкушал за последние несколько лет, а тут ещё душистый чай с травами из настоящего самовара, да откупоренная по случаю гостя и на радость хозяина бутылочка домашней наливки... Словом, путешественник, спустя несколько времени уже ни минуты не жалел о столь удачном приключении. Речи за обедом текли спокойные и уютные, уносящие Лебедько в далёкий мир его детства. Старики рассказывали о своей жизни, о детях, уехавших, кто в Тулу, а кто и в саму Москву, о внуках, приезжающих на лето. Хозяина звали Викентий Харламович, жену его Варвара Петровна. Были это люди старой закваски, честно прожившие свой век, спокойно и смиренно принимающие все перемены и социальные передряги. Гость исхитрился все больше задавать вопросов, уклоняясь от подробных рассказов о себе, что, впрочем, прошло почти не замеченным, ибо старики были рады: вот нашёлся кто-то, кто проявляет живой интерес к их скромной и ничем, вроде, не выделяющейся жизни. Викентий Харламович, к тому же, поведал много интересных историй о здешних местах. Лебедько, привыкший к мышлению и образу жизни мегаполисов, не переставал дивиться той чудной ауре чистоты, простоты, открытости и искренности, которая царила в дому. Вот она, наверное, та русская душа, которой восторгались поэты, та душа которую, пожалуй, при свете неоновой иллюминации уже почти и не сыщешь. Как легко дышится рядом с такими людьми, не таящими ничего, не лукавящими, по-настоящему улыбающимися, по-настоящему грустящими. Дело близилось к вечеру, и Викентий Харламович предложил гостю сходить с ним порыбачить на небольшое озерцо, что раскинулось в километре от дома. Путешественник охотно согласился. И вот они уже вдвоём, окружённые вечерним щебетом птиц, сидят на брёвнышке, закинув удочки в воду. Последний раз Владислав Евгеньевич сидел вот так лет двадцать назад. Однако, не успел наш герой как следует предаться очарованию вечера, как наслаждение его было самым наглым образом прервано. С дороги к озеру свернула видавшая виды «десятка», и остановилась неподалёку от рыбаков. Из машины вышли... — 64 —
|