|
12 декабря Зента меня упрекает, она ждала от меня большего духовного сотрудничества. Да, конечно, когда-то я ходил к ней гораздо чаще. Но этой осенью она была сильно занята, и я тоже. И мне казалось, что её мир отдаляется от нашего мира. Её интересы часто тонули в обществе, где любили проявления формы как в жизни, так и в искусстве. Она не права. Моей обязанностью было дать ей почувствовать близость Учения, хотя она способна уловить только его этическую сторону. Если бы я чувствовал, что её душе необходимо Учение, то для меня не было бы большей радости, как переговорить с ней о самом существенном, но этого-то я и не ощущал. Она сказала, что для неё большая радость читать каждую мою книгу и рассказывать об этом другим. Однако я не понимаю её последних лекций об «антропологах», я был на двух, но они были для меня скучными; притом она к ряду рассматриваемых антропологов причислила нескольких скорее «зоологов», нежели исследователей человека. Друзья Зенты меня упрекают, почему я не пишу о её лекциях. Мне лично всё это кажется странным. Во-вторых, что же даёт реклама? В-третьих – я не способен быть неискренним, хотя бы даже ради пользы друзей. 15 декабря. Суббота, вечером Сегодня воистину день борьбы и победы. Наконец вышли из печати долгожданные «Мыслители и воители». В последний момент я узнал, что с моей работой знакомилась ближе цензура. Книга должна была выйти уже вчера, но из-за цензуры только сегодня около полудня привезли в магазин. Я был несколько обеспокоен – что скажут цензоры. Среди них есть несколько явных противников моих взглядов. Всё прошло счастливо. Роллан обрёл гражданство Латвии. Это радостно, хотя и столь много противников наших идей. И внешний вид книги, и внутреннее оформление очень приятно. Не менее приятно, чем у антологии. 16 декабря. Воскресенье, утром Вчера вечером я был очень уставшим. Ощущал крайнюю исчерпанность. Хорошо, что дома ещё есть мускус. Вечером мы с Эллой и дочкой были у Зенты на дне рождения. Малышка на этот раз была на редкость недружественной, чего-то боялась и кричала. Элла сейчас же ушла. Я провожал. Всю дорогу нервничала, ибо не выносит криков ребёнка. Хоть бы мой друг спасла как-то свои нервы! С ребёнком теперь чаще всего спит мать Эллы, но и длинный трудовой день утомляет. Сознаю, что мой друг жертвует собой ради меня, позволяя свободно работать над моими книгами. И всё же теперь лучше, чем в старой квартире. Но у Эллы новая работа – надо прибирать и комнату Залькална, он живёт на нашем третьем этаже, в «келье». — 96 —
|