Собрание сочинений в 12 томах. Том 5

– С большим удовольствием вам помогу, – обрадовалась Наденька. – Прямо после обеда и пойдем на Кузнецкий, если вы, конечно, не заняты.

– Вот спасибо, барышня, вот спасибо, вот уважила! – обрадовался волостной представитель.

– А деньги у тебя, дяденька, не стащат? – обеспокоенно спросила Феничка. – В Москве народ шустрый.

– Так мои капиталы вона где! – Мужик звучно хлопнул ладонью по голенищу. – А сапог я только в магазине и сыму, когда барышня укажет, чего покупать.

Они хлебали щи старательно, выскребав миски до дна, чтобы не обижать добродушных хозяев. А вышли из театра Корша целой группой, потому что многие волостные депутаты побаивались шумных московских магазинов.

– Поздравляю, мадемуазель, первый экзамен на журналиста вы сдали, – улыбнулся Василий Иванович. – Сейчас вам предстоит второй, и я вам тут не помощник. «Смело гребите навстречу прекрасному против течения!..»

Молодые люди долго, до самого вечера водили волостных старшин по магазинам, подбирая не только то, что надо было купить, но и за приемлемые для крестьян цены. И блюдо для царского подарка удалось разыскать очень приличное: резное, отменной работы. Правда, стоило оно дороже собранных всем миром девятисот шестидесяти восьми рублей, но Ваня умудрился с глазу на глаз переговорить с хозяином, и тот ради такого случая согласился ровнехонько на спрятанную в сапоге сумму. Однако не без вздоха.

Потом они проводили довольных покупками волостных представителей к театру Корша, где долго и шумно прощались с ними, потому что всем хотелось в знак благодарности непременно пожать им руки и непременно – со всем чувством. А когда наконец прощание закончилось, условились с Ваней Каляевым, где встречаются следующим утром, и разошлись в разные стороны.

– Дядя Роман, с какими добрыми людьми я сегодня познакомилась! – с восторгом выпалила Надя, едва переступив порог.

И с подробностями изложила события этого необыкновенного и – верила – незабываемого дня.

– Дай тебе Бог, Надюша, не скоро разочароваться, – невесело улыбнулся Хомяков.

3

Дожди шли беспрестанно, будто не май стоял на дворе, а гнилой, холодный октябрь. Лужи сверкали на мостовых и тротуарах, уже не впитываясь в мокрую землю, было ветрено, сыро и промозгло.

Шли дожди, но шли и работы. Москва продолжала украшать себя, и никто, в общем-то, не жаловался, кроме, разве что, маляров. Наденька, Ваня Каляев и Феничка ежедневно бродили под зонтиками по этой гигантской и очень оживленной строительной площадке, не забывая заглядывать в артель, где работал мастер на все руки Николка, если, конечно, было по пути.