***Пока Пырх делился на клетки, складываясь в крохотного розового червячка, у Любаши было много хлопот. Благодаря этим хлопотам Пырх, собственно, и выжил. Урал. Зауралье. И дальше ходят поезда. — Ори, дура! Ори! — Мамочки мои! Ма-моч-ки! — Ори, ну! ***Пеленка щекочет щеку. Мрут россияне, как осенние мухи. Пупок отвалился. Светится розовое. Бабка Ильинишна из пятой квартиры третьи сутки лежит в инсульте. Ножки с перетяжками-ниточками шлепают по линолеуму. Под Кандагаром полег взвод мотострелков. ***— Пырх, скажи, как называется столица нашей Родины? — Кемерово. — Почему? — Там мамка тятьку восьмой год ищет. ***— Пырх, кто такой часовой? — Это сознательный человек с ружьем. — Гм, а кто это сказал? — Ленин. — Три наряда вне очереди. — Почему — три? Он это еще до Мавзолея сказал. — Пырх, ты зачем водку не пьешь? — У меня от нее воспоминания. ***Любаня померла от воспаления легких 16 мая 2001 года, в деревне Челки Буденновского района Смоленской области. ***— Пырх, ты на работу почему не вышел? — Так мать поминал… — Она ж два года как померла! — Так мать… ***Пырх стоит на мостовой и смотрит на красивое многоэтажное здание. Банк «Счастье» лопнул вчера. Пырх красит стены в бывшей коммуналке. Питеру — триста. Хмельной Пырх плачет навзрыд. Американский фильм под названием «Английский пациент». У Пырха болит ухо. Он глубже натягивает ушанку и вгрызается ломом в вечную коммунальную мерзлоту перед парадным дома номер 33, улица Крылатские Холмы — само собой разумеется, Москва. ***Почему, собственно, роман ложится в такую дурацкую формочку, будто он не роман, а кекс? ***И когда она кончится — Россия? ***Тургенев. ***Никогда она не кончится. ***Солженицын. ***Плохие рассказы нужно обязательно кому-нибудь посвящать. Итак… ***А может быть, это самое что ни на есть сольное одиночество? Светлана Заготова/Донецк/Пространство любви1-й километр— Солнце взошло в моей душе, — сообщила я мужу и поцеловала его в шею горячими губами. Он тут же зажмурился: — Ну, взошло — и ладно. Зачем же так раскаляться и предательски светить всем, кто ждет дождя. Разве это гуманно? Вот ты сияешь, а они все вянут да сохнут. «И правда», — подумала я. — 217 —
|