|
ДВА ТРИДЦАТЬ ВОСЕМЬ ПОПОЛУНОЧИ… Пора бы и самоотождествиться… Дядя Лазарь полез на сеновал и, обмяуканный старым, свихнувшимся котом, крепко уснул, чтобы, проснувшись, покосив сено и испив 2,5 л парного молока, идти купаться на речку. The endОлег Завязкин/Донецк/Хичкок— Покажите удостоверения!.. Маша, они показывали удостоверения?! Как вы сюда вошли?! — Маша ушла в аптеку. — Ночью?! В два часа?! — В ночную аптеку… Вставать не надо — можете лежать, только руки из-под одеяла… — Кто… что надо, а?! — Что вы делали вчера около двадцати трех? — Точно помню: без четверти я сидел в туалете. Курил и читал Гоголя. — Вы книгу с собой туда принесли? — Она у меня в туалете лежит, на полочке… — Вы вырывали страницы? — Зачем? — Ну вы же в туалете читали? — A-а, нет… Я просто читал. — Ничего необычного не было? — Ничего… А где все-таки Маша, а? — Маша укатила к маме. В Белую Церковь. — На такси? — Вам что-то показалось необычным? — Скажите, где Маша? — Говорю же: Маша уехала в супермаркет. — Покажите удостоверения! Покажите! Я позвоню сейчас… — Так было что-то необычное? — Да, было… Подъехала «скорая»… — Почему вы знаете, что «скорая»? Вы ведь… Гоголя читали? — Был шум мотора, но не легковая. И мотор шумел так, как шумят наши моторы. А «скорая» ездит как раз на «газелях». Да, и еще характерный звук: хлопнули сразу две двери — врач вышел из кабины, фельдшер — из салона. — И потом? — Потом я закончил и пошел спать… — К окну подходили? — Нет… Где все-таки Маша? — Маша ушла к подруге… Сосед, между прочим, видел, как вы подходили к окну. — Ну и что? — Вы не захотели признаться, что подходили к окну. — Да, я подходил… Но «скорой» уже не было… Я в чем-то виноват? И, пожалуйста, скажите, где моя жена? — Покажи ему пистолет. — Пистолет не мой! — Это чтобы вы перестали задавать вопросы. Вопросы здесь… Вы стояли у окна не менее пяти минут. За это время сосед выкурил сигарету и поговорил по телефону. — Так у соседа и спросите! — Что? — Про необычное. — Он уже всё рассказал, а вы вот молчите. — У соседнего подъезда стояли двое. Очень странные. Один совсем лысый, в кожанке, невысокий. Он притопывал, дергался и курил необычно — дым шел сплошной струей, он, вроде, сигарету даже изо рта не выпускал. А второй держался в тени, его я плохо разглядел. Только помню, что у него было на лице что-то темное, большое родимое пятно, что ли… И еще он пошатывался… Лысый шнырял глазами по сторонам и, похоже, меня заметил — уставился в мое окно. Я испугался… — 214 —
|