|
объединившимися перед лицом грозных опасностей. РИШАР: Как проявлялась его доброта? Он сочувственно выслушивал Ваши жалобы? БАРБАРА: Не только. Он был очень искренен, щедр и умел утешать. Он рассказывал мне о том, о чем я никогда не слышала. О том, как смерть "всегда сидит рядом, за твоей спиной на циновке". РИШАР: Он помогал вам справиться с приближающейся смертью отца? БАРБАРА: Да, он мне неоценимо помогал. И я ему тоже. Он боролся -- я действительно так считаю, мне не кажется, что это тоже было частью игры. Он боролся со своими мыслями, иногда он казался просто одержимым. Он часто говорил, что сражается с безумием. Я никогда не видела его таким жалким. Он потерял своего маленького мальчика. Многие его коллеги и знакомые по университету были холодными и важничающими позитивистами, и относились к нему с презрением. Каждый день он плелся по кампусу со своим чемоданчиком, одетый в темный фланелевый костюм-тройку даже в ужасную жару. Ежедневно, с девяти до пяти, он сидел в одном из небольших читальных залов библиотеки и писал свою книгу, упорно, как начинающий бизнесмен. РИШАР: Известно ли вам, как он зарабатывал себе на жизнь? БАРБАРА: Кое-что он рассказывал. У него были какие-то вклады, что-то подобное. РИШАР: Он нигде не работал? БАРБАРА: Кажется, он подрабатывал, упорядочивая этнометодологические данные для какого-то исследовательского проекта Института Нейропсихиатрии. По крайней мере, он там очень часто бывал. РИШАР: В то время вы уже были замужем? БАРБАРА: Да. Но мы оба, мой муж и я, были полностью поглощены своими диссертациями, так что друг для друга у нас оставалось немного времени. Карлос казался таким одиноким, несчастным и подверженным приступам отчаяния, и в его обществе я находила необходимое мне успокоение. РИШАР: Вы испытывали к нему физическое влечение? БАРБАРА: Не в прямом смысле. Он был необычным человеком. Мне он казался кем-то вроде эльфа. РИШАР: Каково же рода влечением это было? БАРБАРА: Очень трудно выразить словами. Это совсем не было эротической связью между мужчиной и женщиной. Это была как будто общая игра в фантазии, интимная связь, состоящая из невозможностей и дикостей. Это был совместный побег от тех испытаний, которые нам тогда приходилось проходить. РИШАР: Детские игры? БАРБАРА: Да, что-то вроде детской возни с тычками в бок и хихиканьем. У нас возникало ощущение всемогущества, преувеличенное мнение о самих себе -- хотя — 33 —
|