|
Полученные результаты подтверждают наличие субъектных и субъективно-личностных закономерностей функционирования мнемических способностей. В качестве субъектных закономерностей можно выделить повторяющиеся, устойчивые, не регулируемые сознанием трансформации текста, детерминированные знаниями испытуемого в области истории и уровнем репрезентации информации в памяти субъекта. В данном исследовании с наибольшей отчетливостью проявились две тенденции и при отсроченном, и при непосредственном воспроизведении: сокращение оригинала; изменение последовательности изложения по сравнению с оригиналом. В наиболее явной форме субъективно-личностные закономерности проявились в 16,7 % случаев. Представители данной группы пытались выстроить текст по законам собственной логики. Они сознательно «перестраивали» рассказ. При этом все отмечали, что данная форма для них наиболее приемлема. Приблизительно третья часть выборки (30 %) трансформировали смысл оригинала под влиянием своих профессиональных знаний, опыта, не осознавая этого. Большинство испытуемых (53,3 %) изменили оригинал, трансформировав часть его деталей. Опрос показал, что процесс замены или сокращения деталей практически не осознается. В основном изменяли или исключали из рассказа имена, названия, место действия. Так, граф Пурталес был заменен на графа П., графа Пурсалеса, Портлеса, Парафильса, Поурлеса. Вместо «под ломами дюжих дворников с жалобным хрустом погибала драгоценная коллекция антиков...» писали: «дворники метлами крушили мебель, погибала антикварная коллекция»; «под ломами дворников уже трещали старинные антики»; «рушилось убранство комнат»; «дворники сметали все это в кучи»; «под ломами дворников погибала старинная мебель»; «орудуют дворники железными ломами»; «какой-то дворник все внутри ломал»; «дворники топорами рушили антикварную мебель» и т.д. Кайзера трансформировали в царя, кайзера Вильгельма, короля; Цольре — в Цолье, Циглера, Цольнера, Цолъге, Цольте. В качестве места действия вместо Иссакиевской площади в Петербурге назывались русская площадь, Москва, Пруссия, Германия. В каждом из этих изменений наличествуют субъектные привнесения. Здесь проявились аналогии, схематизация, многочисленные и разнообразные по видам ассоциативные связи. Большим ассоциативным изменениям подверглись прилагательные — русские аналоги немецких четырех F: освежающая, благочестивая, веселая, вольная. Вместо этих слов назывались: «освободительная, свежесть, вольный, весенний, бодрый, ранний, свежий, легкая, быстрая, победоносная, свобода, выбор, безумное, война гнева, война вольных просторов; бодрости и веселья, сильная, великая, светлая, освобождающая, благородная, священная, быстрая». Наибольшим изменениям подверглось слово «благочестивая», которое никто из испытуемых не воспроизвел. Часть испытуемых (16,7 %) данное прилагательное просто убрали из рассказа, остальные заменили на «благородная». — 271 —
|