Между ушами. Феномены мышления, интуиции и памяти

Кроме того, супрахиазменные ядра способны самостоятельно генерировать ритмы. В опытах на крысах при регистрации электрической активности нейронов этих ядер был обнаружен ритм спонтанных разрядов, соответствовавший циркадному ритму сна и бодрствования. Если перерезать все нервные связи между супрахиазменными ядрами и другими частями мозга, то циркадный ритм активности сохраняется только в этих ядрах. Таким образом, мы достаточно уверенно можем сказать, что роль пейсмейкеров, по крайней мере у крыс, играют в первую очередь супрахиазменные ядра. Что же касается человека, то в нашем распоряжении имеются сравнительно немногочисленные клинические данные, полученные при наблюдении за больными с опухолевым поражением головного мозга, лока лизованным в области этих ядер. У таких больных отмечены серьезные нарушения ритма сна и бодрствования.

Хотя роль супрахиазменных ядер в регуляции циркадных ритмов трудно переоценить, имеются, однако, данные о наличии других водителей ритма у млекопитающих. Например, у обезьян саймири с поврежденными ядрами пропадают ритмы питания, питья и активности, но сохраняется неизменным суточный цикл температуры тела. Это, безусловно, указывает на то, что температурный цик л контролируется какимто другим пейсмейкером.

Дополнительные данные в пользу множественности пейсмейкеров были получены при обследовании людей, долгое время находившихся в изоляции. Например, известный французский спелеолог Мишель Сиффр (р. 1939) провел шесть месяцев под землей в пещере, куда не проникал ни звук, ни свет. Он ел, когда был голоден, и спал, когда хотел, несколько раз в день измерял температуру тела и отправлял на поверхность пробы мочи для анализа. Каждый цикл «сон — бодрствование» он считал за одни сутки. Десинхронизация оказалась достаточно ощутимой: сутки Мишеля Сиффра были почти всегда длиннее 24 или 25 часов и крайне редко короче. Другой испытуемый, Дэвид Лафферти, провел в пещере 127 дней. Сначала его сутки были совершенно хаотичны, но к концу эксперимента установился цикл около 25 часов.

Однако наиболее интересно не само по себе увеличение суток, а своеобразие спонтанной десинхронизации, которое выражалось в несовпадении циркадного ритма температуры тела и цикла «сон — бодрствование». Это говорит о наличии как минимум двух пейсмейкеров циркадной активности у человека.

Ученые полагают, что некоторые ритмы группируются в наборы и внутри этих наборов, подчиненных общему водителю, рассогласования не наступает. В один такой набор входят ритмы сна и бодрствования, температуры кожи, концентрации гормона роста в крови и содержания кальция в моче. Во вторую группу показателей, изменяющихся согласованно даже тогда, когда происходит десинхронизация других функций, попадают циклы сна с фазой быстрого движения глаз (речь об этом у нас впереди), температура тела, уровень кортизола в крови и калия в моче. Две эти группы контролируются разными пейсмейкерами (напоминаем, что пока это только гипотеза), и пейсмейкер номер два, по всей видимости, более устойчив, так как вторая группа показателей в период «пещерной жизни» редко отк лонялась от 24,8-часового цикла.