Клиническая психотерапия

3. Творческое общение с литературой, искусством, товарищами в группе творческого самовыражения. «Чтение Блока оживляет индивидуальность, — рассказывает пациент. — Близка "Игра в бисер" Гессе. Чувствую высшую человеческую духовность какой-то абстрактной фигуры». Или больной замечает, что ведет себя в духе одухотворенного академика Лихачева, беседу с которым смотрит по ТВ (голос, манера академика как-то помогают в трудностях жизни). В этих приемах пациенты видят-чувствуют «свой смысл жизни в какой-то пользе для других». «Смысл жизни в выполнении конкретной творческой задачи, а выполнение творческой задачи есть счастье. Творческая задача — это то, что было глубоко внутри, это спрятанное, положенное в нас предназначение, а когда происходит творчество, это спрятанное выходит и доступно всем, и живу в человечестве».

Многие пациенты самым целебным для себя считают одухотворенно-творческое общение с себе подобными людьми (в группе творческого самовыражения, в клинико-психотерапевтическом театре, в экскурсиях, путешествиях). Это общение приносит главное — «ощущение нужности своей». Но глубокое общение такого рода — с пониманием своего отношения к жизни — способно все-таки происходить, в основном, в беседах о творческом, о духовной культуре с чтением вслух друг другу собственных произведений, с рассматриванием рисунков, творческих фотографических работ друг друга.

4. Нередко серьезно помогает перечитывание написанного собою: вспоминается то состояние, в котором писал, и «понимаю, что живу», и потом «этот момент освещает всю жизнь».
5. Благодаря целебной жизни в клинико-психотерапевти-ческом театре пациенты в творческом вдохновении находили, уточняли, «вспоминали» себя в психотерапевтической роли. «Пусть это миллиграммы человеческого счастья, но счастье это жизнь души, и миллиграммы этого тоже бесценны. Душа оживает в психотерапевтической роли, а иначе — мрамор».
6. Пациенты обычно подчеркивают, что если бы доктор просто дал совет идти в природу, читать интересные книги, смотреть альбомы художников, из этого не было бы толка. Необходима «взаимная работа», «узы», «чтобы все мы сидели с врачом в психотерапевтической гостиной за одним столом, за его столом, и чтобы он делал доброе, важное для нас, творческое, то, что нам предлагает, вместе с нами. Тогда, когда мы вместе, созреваешь к творчеству, включаешься в творчество-жизнь. Главное — узы, нам тогда тепло друг с другом, это оазис жизни». При этом один из пациентов,

дабы яснее его поняли, сослался на конкретное место в статье Л. Н.Толстого «Так что же нам делать?» Там крестьянин В. К. Сютаев, единомышленник Толстого, проповедовавший братство и любовь среди людей, объясняет Толстому свое понимание «милостыни» к голодающим: «Я не богат, а сейчас двоих возьму. Вон малого-то ты взял на кухню; я его звал к себе, он не пошел. Еще десять раз столько будь, всех по себе разберем. Ты возьмешь, да я возьму. Мы и работать пойдем вместе; он будет видеть, как я работаю, будет учиться, как жить, и за чашку вместе за одним столом сядем, и слово он от меня услышит и от тебя. Вот это милостыня, а то эта ваша община совсем пустая» (Толстой Л.Н. Собр. соч. в 20 т., т. 16. М.: Худож. лит., 1964, с. 218).