|
Мы видим, что для Лурии и его последователей каждый момент жизни, действие и встреча, является возможностьютиккун, - восполнения и восстановления себя и мира. Хасидим развивали эту идею, утверждая, что искра Божественности есть во всех вещах, и эта искра является истинной природой вещей, которым она сообщает и передает аспект светаЭйн соф. Цель человеческого существования - поднять (найти, понять, развить) эти божественные искры в себе и в объектах, с которыми он сталкивается в мире. В то время,как человек продолжает двигаться по жизни, он встречается с предметами, людьми и событиями, которые необходимы для помощи в возвышении искр его собственной души. И наоборот, каждая встреча предоставляет человеку уникальную возможность возвысить искры людей, вещей, и событий, встречающихся на его жизненном пути. Каббалисты, а затем и хасидим считали, что каждый человек содержит в себе искры божественного света, которые пленены в скорлупеклиппот. Эти искры освобождаются, если человек достигает цели своей души. Параллели с психотерапевтическим процессом очевидны . Сам Юнг предположил, что "искры" представляют собой аспекты коллективного бессознательного, и остается лишь небольшой шаг, чтобы истолковать плененные искры как невротические комплексы, препятствующие полной реализации человеческого потенциала, которые должны быть высвобождены в ходе терапевтического процесса и процесса индивидуации. Однако, для каббалистов и хасидим возвышение искр не только личное дело. Психэ, как утверждал Джеймс Хиллман , находится также и в мире, и процесс терапии (тиккун) является неполным, если остается исключительно на личном уровне. Для еврейских мистиков божественные искры (плененные клиппот) происходят из десятисфирот, каждая из которых иллюстрирует божественную ценность. Таким образом, процессытиккун ха-олами возвышения искр представляют реализацию интеллектуальных, духовных, и этических ценностей в каждый момент жизни. Преследование этих ценностей составляет архетипическую форму этического сознания, а также смысл человеческого существования и совершенное завершение Бога и сотворения. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Психологическая интерпретация лурианской теософии, которую я предложил в этой главе, должна скорее навести на размышления, нежели претендовать на полноту. Подобно Фрейду, увидевшему золото на страницах перевода Хайиима Блоха сочинений Виталя[114], читатель может быть удивлен степенью соответствия лурианских символов (например, парцуфим) и различных понятий психологии К. Г. Юнга. Я продолжаю утверждать в этой книге, что это не случайно, поскольку алхимические тексты, на которые Юнг поставил, как на якорь свою архетипическую психологию, были сами по себе наполнены каббалистическими идеями. Независимо от этого, каббала может предстать для архетипической психологии как чрезвычайно богатый символический и теоретический источник. С другой стороны, юнгианская мысль может помочь осмыслить значение каббалы с психологической точки зрения. Ни в коем случае не исчерпывая значение лурианскй каббалы, психологическая интерпретация ее мифов и символов может обеспечить современный подход к пониманию еврейского мистицизма и еврейского динамического взгляда на развитие и структуру человеческого разума. — 136 —
|