|
женно работаю. Я мчгу лишь сказать, что не представляю себе такого типа\ движений, которые могли бы мне помочь иметь ясную точку зрения на ход более или менее сложных рассуждений; в то время как мы видели, что умственные образы, наоборот, явно способны помочь этому. Анкета среди математиков По этому вопросу было бы естественно опросить математиков. К сожалению, я не мог опросить французских математиков, так как занялся этой проблемой лишь после отъезда из Европы (эта книга была написана в 1943—1944 гг.). Для математиков, которых я опросил в Америке, явления в большинстве своем аналогичны тем, которые я заметил на собственном опыте. Практически все — в противоположность тому заключению Гальтона, к которому его привел опрос случайных людей — избегают не только мысленного употребления слов, но так же, как и я, мысленного употребления точных алгебраических или других знаков; как и я, они используют расплывчатые образы. Имеется два или три исключения, самым важным из которых является математик Джордж Биркгоф, один из наиболее выдающихся во всем мире, который имеет привычку представлять себе математические знаки и мысленно с ними работать. Норберт Винер отметил, что ему случается думать и со словами, и без слов. Джесси Дуглас обычно думает без слов и алгебраических знаков; в конце работы его мысль связывается со словами, но лишь с их ритмом, в результате чего получается своего рода азбука Морзе, где отчетливо лишь число слогов. Конечно, это не имеет ничего общего с тезисом Макса Мюллера и скорее похоже на употребление Гальтоном слов без смысла. Естественно, я опросил и одного из самых авторитетных ученых нашей эпохи — профессора Эйнштейна1. Вот его ответ: 1 Полный текст письма Эйнштейна в русском переводе напечатан в «Эйнштейновском сборнике», М., 1967. — Прим. ред. 79 «В этом письме я пытаюсь кратко и по мере мои сил ответить на ваши вопросы, Н0 я сам не удовлетворен своими ответами... / Слова, написанные или произнесенные, не играют, видимо, ни малейшей роли в механизме моего мышления. Психическими элементами мышления являютс некоторые, более или менее ясные, знаки или образы: которые могут быть «по желанию» воспроизведены скомбинированы. Существует, естественно, некоторая связь межд этими элементами и рассматриваемыми логическим' концепциями. Ясно также, что желание достигнуть конце концов логически связанных концепций являете эмоциональной базой этой достаточно неопределенно игры в элементы, о которых я говорил. Но с психологи ческой точки зрения эта комбинационная игра, видимо является основной характеристикой творческой мыс ли — до перехода к логическому построению в слова или знаках другого типа, с помощью которых эту мысль можно будет сообщать другим людям. — 60 —
|