Ментогенез

Давайте вместе рассмотрим очевидные точки наблюдения эволюции.

• Наблюдатель находится на Земле в современности;
• Наблюдатель находится на Земле в период изучаемого ископаемого вида;
• Наблюдатель не относится к ИС «Земля».

Мы не включили в перечисленный список точку, когда наблюдателем является сама сложная информационная система «Земля», превосходящая несколькими ступенями интеллектуальной сложности ИС «человек», хотя, на наш взгляд, это оптимальная точка наблюдения (всматриваясь в Вечность, не забывай, что и Вечность всматривается в тебя).

Из первой точки наблюдателя эволюция предстаёт пред нами в том виде, каким описывается современной наукой: непрерывной шкалой усложнения видов, не позволяющей усомниться в её восходящем направлении (восходящая эволюция). Мы даже не замечаем, что это наш ум выстроил такую шкалу, дофантазировав недостающие переходные формы по образу линейной логики Аристотеля для первого пространства.

Из второй точки наблюдателя (из этой точки сняты многие научно-популярные фильмы TV компании «BBC» о драконах, динозаврах и др.) мы с удивлением замечаем, что в отсутствии человека, его нишу «венца Природы» занимает какой-то другой, часто не весьма достойный, вид. Эта точка зрения подтверждает нашу спекуляцию из первой части книги, что в современности только вид homo sapiens не достиг своего эволюционного совершенства.

Из третьей точки наблюдателя мы можем заметить, что некоторым видам присуще не только направление восходящей эволюции, но и нисходящее – инволюция, также, из неё мы можем заметить изменение количества любых состояний выбранной наугад эволюционной ступени, которые можно отобразить на шкале, расположенной перпендикулярно к эволюционной, которая будет иметь направления реградации и деградации, и третьей шкалы, отображающей равномерность и неравномерность. Получаем информационный ультраметрический каталог эволюции – полную аналогию с видами машин разума и эфиров, а выраженный в звуковой системе, он будет характеризоваться повышением, или понижением тона, громкостью и ладом (видом темперации), а также согласованием темпераций – ритмом (долго-коротко).

Эволюция, наравне с инволюцией, с самого начала имела цель, завершающую некую долгосрочную интеллектуальную программу, авторство которой нам не известно. Иными словами эволюция по Дарвину – это феноменальная видимость ноуменальной программы. Этим мы можем объяснить отсутствие в её видимой части прагматической целесообразности и непрерывности форм. В некоторых критических точках бифуркации эволюции, менявших локальные цели в соответствии с программой, связанной с согласованием ИС разного уровня интеллектуальной сложности, в соответствии нашему уму, появлялись т. н. переходные формы (виды), ещё «не зафиксированные наукой», но которые непременно должны были существовать, как недостающее, возможно виртуальное звено. Высмеивались, как атрибуты сказок, даже робкие подозрения о метаморфозе неандертальца в кроманьонского человека, у которого без переходной формы появился череп с объёмом головного мозга, равным объёму мозга нашего современника, приводившие в логический тупик как сторонников, так и противников теории эволюции, хотя метаморфоз (топологическое равенство ИС, разделённых чёрным провалом) куколки в бабочку, головастика в жабу, а оксалотля – в саламандру, ни у кого не вызывал сомнения. Поиски недостающего артефакта привели к выстраиванию непрерывной до неандертальца лестницы эволюции дикого человека: дриопитек Lusy, Flat face human (Африка), Homo erectus (повсеместные питекантропы, синантропы), человек Дманиси (горная Грузия), Hobbits, Goliathes (Индонезия), гейдельбергский человек, неандерталец (Европа). Но «пришёл» кроманьонец с современным объёмом головного мозга и, истребив неандертальца, занял все его территории, и саму экологическую нишу «венца Природы». Такие поиски переходных форм тела, поведения и культуры, стали punctum flexum для эволюционистов биологов, антропологов, этнографов и этологов, не позволяющей им поднять глаза от земли, на и в которой они ищут артефакты, подтверждающие правильность их теории эволюции непрерывной феноменологической сменяемости видов. Честь им и хвала за упрямство, только цель эволюции не в феноменальной непрерывности, а в ноуменальной программе согласованной целесообразности.