|
Может быть, и вы сегодня не обратили внимание на одну небольшую деталь в приведенной мной цитате из книги Турнье, как и я в свое время не обратил на нее достаточного внимания. Я повторю эту цитату полностью: «Существовать — что это означает? Это означает быть вне, sistere ex (находиться вне). Все, что находится вовне, существует. Все, что находится внутри, не существует... То, что не существует, — притворяется. Притворяется существующим. 82 Жан-Мари Робин Этот ничтожный призрачный мирок ломится в двери большого реального мира. Но ключ от дверей в руках у других». Ключ в руках другого! Без другого человека не открыть никакую дверь. Без другого ничего не существует. Без другого не существует self; без другого не существует самовыражение; без другого не существует речь. Другой и совместное творчество моего проявления Акт экспрессии, как и акт речи, на мой взгляд, ярко обозначает, что «кто-то есть». Присутствует другой, кто позволяет этому акту осуществиться, быть созданным, кто участвует в его создании. Без присутствия этого другого это выражение или эта речь не была бы тем, чем она представляется. Утверждая это, я не возвращаюсь к старому разграничению «языка» и «речи», введенному в лингвистику де Соссюром, или разграничению дискурса и речи, где первое зависит от социального и общего, а второе —от индивидуального и частного. Такое разграничение с тех пор достаточно критиковали, так что не стремлюсь на него опереться. Если сформулировать мою мысль более точно, то я говорю, что акт самовыражения — и, стало быть, производства — есть акт поля и что этот акт обозначает как «эмитента», так и «реципиента», если воспользоваться языком теорий коммуникации. Можно сказать, что это и есть self: «self ситуации», если расширить понятийный аппарат гештальт-терапии, которая говорит подчас об «id ситуации», а не только id отождествляемого субъекта.
В ходе Декады в Серизи13 в 1989 году, организаторами которой были П. Федида и Жак Шотт и в которой принимали участие Анри Мальдине, Ролан Кун, Телленбах, Бланкенбург, Кимура Бин и многие другие клиницисты и феноменологии, особенно большое впечатление на меня произвел доклад швейцарских исследователей, мужа и жены Крист. Анализируя применение тестов Роршаха, они предприняли сравнительное исследование записей, сделанных в ходе сессий, с записями этих сессий на видеомагнитофон. Если сказать очень кратко о некоторых из их выводов, то они сумели в том числе экспериментально показать, что где-то в 70% случаев ответов на тест, оказывается, почти нельзя точно определить, «принадлежат» ли слова пациенту или же клиницисту и даже то, произнесены ли они тем или другим; или — a minima — кто провоцирует слова другого. — 42 —
|