|
Мыльные оперы – это удел женщин, они обожают болтать о страстях и "съедят" Ваш рассказ с той неприличной непосредственностью, с которой в общественных местах лижут банан. Поэтому протрубите ей о Вашей мужественности. Это только сами себя они убеждают в собственной проницательности, как дюжинные критики, на началах взаимности почесывающие за ушами друг у дружки, "чтоб не пропасть поодиночке". Но на самом деле проницательность – это аналитический ум, а женщина эмоциональна и поверхностна. Впоследствии Глостер в таком же темпе обольстит Маргариту, о которой в начале нашей сцены упоминала леди Анна, и, сделав дело, скажет: "Растаяла пустая дура баба!" ДОННА АННА И ДОН ГУАН А вот как описывает Пушкин сцену овладения Дон Гуаном тоже Анны, но уже не "леди", а "донны", в своей маленькой трагедии "Каменный гость". Напомним, Дон Гуан, убивший супруга Донны Анны на дуэли, желает овладеть его вдовой. Для этой цели, чтобы иметь возможность завести с ней беседу, Дон Гуан переодевается в одежду монаха и ждет вдову у статуи Командора. Гуан: Я скрылся здесь – и вижу каждый день Мою прелестную вдову, и ею, Мне кажется, замечен. До сих пор Чинились мы друг с другом; но сегодня Впущуся в разговоры с ней: пора. С чего начну? "Осмелюсь" ... или нет: "Сеньора" ... ба! что в голову придет, То и скажу, без предуготовленья, Импровизатором любовной песни... Анна: Опять он здесь. Отец мой, Я развлекла вас в ваших помышленьях, – Простите. Гуан: Я просить прощенья должен У вас, сеньора. Может, я мешаю Печали вашей вольно изливаться. Анна: Нет, мой отец, печаль моя во мне, При вас мои моленья могут к небу Смиренно возноситься – я прошу И вас свой голос с ними съединить. Гуан: Мне, мне молиться с вами, Дона Анна! Я не достоин участи такой. Я не дерзну порочными устами Мольбу святую вашу повторять – Я только издали с благоговеньем Смотрю на вас, когда, склонившись тихо, Вы черные власы на мрамор бледный Рассыплете – и мнится мне, что тайно Гробницу эту ангел посетил, В смущенном сердце я не обретаю Тогда молений. Я дивлюсь безмолвно И думаю – счастлив, чей хладный мрамор Согрет ее дыханием небесным И окроплен любви ее слезами... Анна: Какие речи странные! Гуан: Сеньора? Анна: Мне... вы забыли. Гуан: Что? Что недостойный отшельник я? Что грешный голос мой Не должен здесь так громко раздаваться? Анна: Мне показалось ... я не поняла... Гуан: Ах, вижу я: вы все, вы все узнали! Анна: Что я узнала? Гуан: Так, я не монах – У ваших ног прощенья умоляю. Анна: О боже! Встаньте, встаньте ... Кто же вы? — 60 —
|