Криптономикон

Роот думает, что лодка – как туннель, пробуренный в морской воде и тесно заставленный оборудованием. Каюта (если это можно так назвать) – самое большое открытое пространство, которое Роот на ней пока видел. Здесь почти что можно вытянуть руку, никого не задев и не повернув ненароком штурвал или рубильник. Есть даже деревянная мебель и кожаная занавеска, отделяющая каюту от коридора. В первый миг он принял ее за какую‑то каптерку, но, оглядевшись, понимает, что это лучшее место на лодке: личная каюта капитана. Догадка подтверждается, когда Бек отпирает ящик и достает бутылку арманьяка.

– У завоевателей Франции есть свои привилегии, – говорит Бек.

– Да, – замечает Роот, – пограбить вы, ребята, умеете.

Лейтенант Рейган вернулся, тычет в Шафто стетоскопом, который предварительно, похоже, выдержали в жидком азоте. «Кашляй, кашляй, кашляй!» – твердит он. Наконец убирает инструмент.

Что‑то мешается в ногах. Шафто хочет приподняться на локте и впечатывается мордой в раскаленную трубу. Придя в себя, осторожно приподнимает голову и видит, бля, целую скобяную лавку. Эти гады заковали его в кандалы!

Он укладывается обратно и получает в рожу болтающимся окороком. Сверху небосвод из труб и кабелей. Где он видел такое раньше? На рифе возле Йглма, вот где. Только эта лодка освещена, не тонет, и на ней полно немцев. Немцы спокойны и неторопливы. Никто из них не истекает кровью, не кричит. Черт! Лодка кренится, и гигантская кровяная колбаса лупит его в живот.

Он оглядывается, пробует сориентироваться. Кроме висящего мяса, почти ничего не видно. Каюта – шестифутовый отсек, узкий проход посередине зажат койками. На противоположной – грязный парусиновый мешок.

К черту все. Где ящичек с малиновыми пузырьками?

– Забавно читать радиограммы из Шарлоттенбурга, – говорит Бек, переводя разговор на расшифровки, которые разложены по столу. – Можно подумать, их писал этот еврей Кафка.

– Почему?

– Похоже, там не верят, что мы вернемся живыми.

– Что навело вас на эту мысль? – спрашивает Роот, стараясь не слишком явно наслаждаться арманьяком. Когда подносишь бокал к носу и вдыхаешь, аромат почти заглушает запахи мочи, блевоты, тухлятины и дизтоплива, которыми лодка пропитана на молекулярном уровне.

– Нас торопят с информацией о пленных. Вы их сильно заинтересовали, – говорит Бек.

– Другими словами, – осторожно произносит Роот, – от вас требуют, чтобы вы допросили нас прямо сейчас.