Криптономикон

– Что мы делали?

– Вы были в плавках, с блядями на коленях! – орет Шафто. – Если, конечно, они вам не жены, но тогда, уж прости, твоя жена – блядь.

– Хо‑хо‑хо‑хо‑хо! – Бишоф переворачивается на спину и некоторое время разглядывает трубы. Потом заводит по новой: – Хо‑хо‑хо‑хо‑хо!

– Я что, выдал какую‑то тайну? Если так, чтоб тебе сдохнуть, падла, – говорит Шафто.

– Бек! – орет Бишоф. – Ахтунг!

– Что ты делаешь? – спрашивает Шафто.

– Добываю тебе морфий.

– А. Спасибо.

Через полчаса появляется командир. Довольно пунктуально для офицера. Они говорят с Бишофом по‑немецки. Шафто несколько раз слышит слово «морфий». Наконец командир зовет медика, и тот вводит Шафто примерно полшприца морфия.

– Вы что‑то хотели сказать? – спрашивает командир у Шафто. По всему, славный малый. Вообще они все теперь славные.

Первым делом Шафто обращается к Бишофу:

– Сэр! Прошу прощения за резкие слова, сэр!

– Все отлично, – говорит Бишоф. – Она и правда была блядь.

Командир нетерпеливо откашливается.

– Да. Мне просто интересно, – поворачивается к нему Шафто, – на этой лодке есть золото?

– Желтый металл?

– Да. В слитках.

Капитан ошарашен. Шафто испытывает некую озорную радость. Доводить офицеров не так здорово, как насыщать мозг высокоочищенным опиатом, но для крайности сойдет.

– А я думал, все подлодки его возят.

Бек отсылает медика. Потом они с Бишофом некоторое время говорят по‑немецки. Посередине разговора Бек оглоушивает Бишофа какой‑то новостью. Бишоф парализован и долго отказывается верить. Бек твердит, что это правда. Потом Бишоф вновь начинает похохатывать.

– Он не может задавать тебе вопросы, – говорит Бишоф. – Приказ из Берлина. Хо‑хо‑хо! А я могу.

– Валяй, – говорит Шафто.

– Расскажи еще про золото.

– Дайте еще морфия.

Бек зовет медика, тот вкалывает Шафто остаток шприца. Шафто хорошо, как никогда. Надо же так устроиться! Немцы дают ему морфий в обмен на немецкие военные тайны!

Бишоф начинает подробный допрос. Бек слушает. Шафто трижды пересказывает историю U‑553. Бишоф заворожен. Бек огорчен и напуган. Когда Шафто упоминает, что на слитках были китайские значки, и Бек, и Бишоф офигевают. Лица у обоих вспыхивают, словно освещенные прожектором «Ли Лайт» в безлунную ночь. Бек начинает шмыгать носом, как будто у него насморк. Бля, да он плачет! Льет слезы стыда. Однако Бишоф по‑прежнему зачарован.