Сознание как парадокс

' Беляк Н. В.. Виролайнен М. Н. «Моцарт и Сальери»; структура и сюжет. // «Мо­царт и Сальери», трагедия Пушкина. Движение во времени. М., 1997, с. 822-842. Я рассматриваю из этой весьма любопытной статьи только одну гипотезу — гипотезу открытого отравления.

3 Непомнящий В. Из заметок составителя. // Там же, с. 886.

93

В. Я. Пропп анализирует текст русских волшебных сказок. Лю­бой школьник знает, что в сказках добро побеждает зло. Однако не все так просто... Герой сказки — Иван — входит в избушку на курьих нож­ках и слышит: «Фу, фу, фу? Прежде русского духу слыхом не слыха­но, видом не видано; нынче русский дух на ложку садится, сам в рот катится». Или в другой сказке: «Русський дух ко мне в лес зашол». Или иначе: «Фу, как русска кость вонл». Пропп утверждает: «Запах Ивана есть запах человека, а не русского... Иван пахнет не просто как человек, а как живой человек. Мёртвые, бестелесные не пахнут, живые пахнут, мёртвые узнают живых по запаху... Этот запах живых в высшей степени противен мертвецам. По-видимому, здесь на мир умерших перенесены отношения мира живых с обратным знаком. Запах живых так же противен и страшен мертвецам, как запах мёрт­вых страшен и противен живым». Далее Пропп продолжает так: Бабе-яге и всей прочей сказочной нечисти не нравится запах живого чело­века. Значит, Баба-яга — мертвец из царства мёртвых. Поэтому текст сказки «На печке лежит Баба-яга, костяная нога, из угла в угол, нос в потолок врос» Пропп комментирует: Баба-яга «нигде не описыва­ется и не упоминается как великан. И, следовательно, не она велика, а избушка мала. Яга напоминает собой труп. труп в тесном гробу... Если это наблюдение верно, то оно поможет нам понять одну постоян­ную черту Яги — костеногость». И в последующем Пропп с присущим ему блеском развивает эту идею '.

Обратите внимание на постоянные отождествления и противопо­ставления, которыми пользуется Пропп: «русский дух» тождественен запаху живого, а не является национальной характеристикой запаха (для русских сказителей, никогда не встречавшихся с иностранцами, русский человек — то же самое, что и просто человек); Яга — труп, а не злая старуха-волшебница, избушка на курьих ножках — гроб, а не избушка, костяная нога — вполне реалистический образ, а не подобранная для благозвучия рифма. Позднее мы ещё рассмотрим роль отвержений при приписывании смысла текстам. Предложенная интерпретация в целом противопоставляется Проппом стандартным трактовкам (другим воз­можным истолкованиям этого же текста), из этой интерпретации дела­ются логические выводы (поэтому у Проппа часто встречается выраже­ние «следовательно»), сделанные выводы проверяются на иных текстах. Но как проверить, действительно ли в волшебных сказках герои попа­дают в царство мёртвых?