|
^Там же. С. 241. ^ Aster Е. van. Die psychologische Beobachtung und experimentelle Untersuchung von Denkvorgangen // Zeitschrift fur Psychologie. 1908. Bd. 49. S. 56-160. 400 психологии и от которой они стремились отмежевать свою чистую методическую интроспекцию, и отвергает эту последнюю. Отличительная особенность обыденной интроспекции, простого отчета как высказывания (Kundgabe) заключается, с точки зрения Толмена, в том, что она не дает, не сообщает слушателю по существу ничего помимо того, что может быть дано поведением. <Это значит, что вместо того, чтобы интроспектировать и сообщать, о чем он думал, интроспектирующий мог бы (во всяком'случае теоретически) выразить свои мысли в актуальном поведении>. Единственное дополнительное условие, необхо- димое для интроспекции, это, с точки зрения Толмена, чувствительность к социальным отношениям (sensibility to social relationsship). Но интроспекция не могла бы при всем том доставить слушателю ничего сверх того, что он мог бы извлечь из поведения; она не содержит ничего характеризующего содержание сознания как таковое. Первый же вид интроспекции - это <чистая выдумка, иллюзия, ничего - нечто, что никогда не имело и не может иметь места>. И основание, в силу которого это утверждается, заключается в том, что вообще не существует или, во всяком случае, для науки не может, с точки зрения Толмена, существовать ничего внутреннего, субъективного - nothing <inside> private and mentalistic. Здесь друг другу противостоят две в равной мере несостоятельные концепции. Бесспорно ошибочна прежде всего первая - традиционная интроспективная концепция. В основе ее лежала ложная предпосылка, что психический процесс или явление созна- ния может быть однозначно определено помимо и вне его отношения к независимому от него объекту. В действительности же в <чистой> своей непосредственности, будучи вовсе выключено из предметной отнесенности (что реально невозможно), явление сознания было бы вовсе неопределимо, так как лишь эта предметная отнесенность вычленяет его из мистической туманности чистого переживания. Но не менее ошибочна и позиция бихевиоризма, который в противовес отрыву внутреннего, субъективного от внешнего, объективного пытается свести первое ко второму, т.е. вовсе отрицать внутреннее, субъективное. Тем самым бихевиоризм в конечном счете приводит к отрыву внешнего, объективного от внутреннего, субъек- тивного. Между тем в действительности акт человеческого поведения не определим — 653 —
|