Российский менталитет. Вопросы психологической теории и практики

Возрождение категории субъекта на российской почве вы­разило неистребимое стремление русского самосознания к идеа­лу, проявившееся с особой силой именно тогда, когда реаль­ность пришла с ним в полное противоречие. Как быть и ос­таться человеком в бесчеловечных условиях — таков пафос рубинштейновской антропологии и идеи субъекта.

Сегодня, в конце девяностых годов, когда понятие субъек­та получило широкое распространение и служит как для обоз­начения субъектов Федерации, так и для раскрытия активной роли испытуемого в психологическом эксперименте, его уни­версальность, очевидность и даже известная обыденность по­буждают нас к тому, чтобы не только напомнить его «герои­ческую» биографию, но и задаться вопросом, какую же роль оно играет в современном российском мировоззрении и тяж­ком социальном положении.

Основное изменение, на наш взгляд, заключается в том, что, сохраняя и свой прежний смысл как идеала, оставаясь симво-

Мировоззренческий смысл и научное значение категории субъекта_________59_

лом русского идеализма — неистребимого стремления к совер­шенству и веры в лучшее, эта идея перестала быть только фи­лософской категорией и превратилась в совокупность проблем.

Первая заключается в необходимости ответа на вопрос, нас­колько понятие, относящееся и к обществу в целом, и к груп­пе (и как было сказано, даже к субъекту федерации), может относиться к личности и какое качество личности оно обозна­чает. Вторая: обозначается ли с помощью понятия субъекта высшее и в этом смысле наиболее совершенное качество чело­века, личности, группы, как это подразумевалось российским самосознанием в его стремлении к идеалу, относится ли поня­тие субъекта к идеальному, желательному, в этом смысле со­вершенному качеству человека, личности, или оно может вскрывать его реальное состояние. Иными словами, проблема субъекта — это проблема мировоззренческая, духовная и в этом смысле идеальная или одновременно реальная, жизнен­ная? Третья проблема: противоречие между абстрактным идеаль­ным, идущим от философии представлением о субъекте как высшем уровне развития, источнике активности, творчества, самосовершенствования и тем конкретным, которое использо­валось для обозначения различий субъекта труда от субъекта психической деятельности, а последнего — от субъекта мо­ральных отношений и т. д.

Мы ограничимся здесь обсуждением лишь некоторых из перечисленных проблем. Итак, понятие субъекта из способа обозначения лица, качества и даже идеала становится пробле­мой или проблемным, когда в основу определения субъекта кладется наличие противоречия — между субъектом и объек­том, личностью и действительностью, между одним и другим человеком. На первый взгляд это не соответствует представле­ниям о субъекте как об идеале, совершенстве, высшем уровне развития и активности человека, присущему русскому само­сознанию. Но на самом деле, особенно если говорить о личнос­ти как субъекте, такое противоречие существует и даже выс­тупает в виде множества других — более конкретных, разного Уровня, разной степени сложности и глубины. Личность стано­вится субъектом, лишь решая эти противоречия и через най­денные ею способы решения достигает большего или меньше­го, более временного или постоянного соответствия с действи­тельностью, ее условиями и структурами. Субъект не потому сУбъект, что он уже есть совершенство, а потому, что он через Разрешение противоречий постоянно стремится к совершенству,