29- цель и стремление выступили характеристикой любой психической активности [51]. В Германии Штумпф, стимулируемый учением Брентано о психических актах и аргументами Гуссерля в пользу феноменологии как наипростейшего описания опыта [29], пришел к выводу, что вундтовская интроспекция производит данные феноменологии, однако собственно психология скорее всего состоит из актов (Брентано), или, как Штумпф называл их, психических функций [76]. Таким образом, будет правильно сказать, что к 1915 году и Штумпф и Кюльпе верили, что существуют два рода интроспективных данных: с одной стороны, феномены (Штумпф) и элементы (Кюльпе), с. другой — оба верили в функции (акты). Кюльпе был склонен думать, что функции наблюдаются ретроспективно (rtickschauende Selbstbeobach-tung), а элементы — немедленно (anschauende Selbstbeobach-tung) [43. P. 42—45]. За исключением Титченера и его сподвижников, американская психология все время стремилась быть практической и функциональной в дарвиновском смысле. Как таковой ей было предопределено стать бихевиористской. Поэтому интересно отметить, что ранняя американская функциональная психология Джемса, Дьюи, Энджелла и чикагской школы была интроспективной. Организмы приобрели сознание вследствие его адаптивной функции, гласил их довод. «Когда ровное течение привычного действия прерывается внешними событиями, тогда, чтобы решить проблемы организма,— говорил Джейли Энд-желл,— включается сознание» [29. Р. 276—278]. Именно в силу того, что функциональная психология рассматривала данные сознания как нечто существенное для понимания приспособления человека к своему окружению, Уотсон, закладывая основы бихевиоризма, провозгласил, что он столь же против функциональной психологии, сколь и против иитроспекционизма. Феноменологическое описание Следующий протест против устоев классической интроспекции связан с открытиями гештальтпсихологии, вообще говоря, с открытиями Вертгеймера, изложенными в его работе в 1912 г, по восприятию движения [94]. Вертгеймер исследовал условия возникновения видимого движения. Оказывается, можно наблюдать движение и тогда, когда стимульный объект не движется, как в случае дискретного стимула, т. е. видимое движение— это явление сознания, а не физическое явление. Классическая интроспекция потребовала бы описывать воспринимаемое движение в терминах или элементов сознания, или умственных процессов, или образов и ощущений, или возможно, качеств ощущений. Однако Вертгеймер думал, что любое обращение в анализе к этим понятиям будет излишним. Воспринимаемое движение может быть признано само по себе, условия, 30 — 27 —
|