Хотя Вундт определил предметом психологии непосредственный опыт [97; 98. Р. 1—6], он все-таки отличал интроспекцию 24 (Selbslbeobachiung) и внутреннее восприятие (innere Wahrnch-mung). Внутреннее восприятие может быть ценным само по се-бе, но это еще не наука. Вундт настаивал на тренировке испытуемых. Даже в экспериментах на время реакции в лейпциг-ской лаборатории испытуемые должны были долго тренироваться для выполнения предписанных актов перцепции, апперцепции, узнавания, различения, суждения, выбора и т. п., а также сразу сообщать, когда сознание отклоняется от требуемых задач. Так, Вуидт указывал, что ни один испытуемый, который выполнил менее 10 000 интроспективно проконтролированных реакций, не подходит как источник сведений для публикации из его лаборатории. Некоторые американцы, Кеттел в их числе, считали, однако, что психика нетренированного испытуемого тоже может представлять интерес для психологии и позднее по этому поводу воозникла небольшая дискуссия между Бол- .дуином и Титченером ;[8. Р. 413, 555]. В целом понимание интроспекции Вундтом было гораздо либеральнее, чем обычно думают: в формальной интроспекции он оставил место и для ретроспекции, и для непрямого отчета. Гораздо менее податлив он был в отношении элементов и их сенсорной природы. Событием для интроспекции явилось принятие концепции, согласно которой физика и психология отличаются друг от друга не фундаментальным материалом, но лишь точками зрения на него. Мах в 1886 г. выдвинул положение о том, что опыт («ощущение») составляет предмет всех наук [48], а Авенариус несколькими годами позднее — что психология рассматривает опыт, зависящий от функционирования нервной системы (он назвал ее «системой С»), а физика — как независящий от нее [3]. Затем, когда эти два философа согласились, что между ними нет противоречий, они оказали большое влияние на Кюль-пе и Титченера, находившихся тогда в Лейпциге. Кдольпе в споем учебнике 1893 года представил это различие между психологией и естественными науками как различие в точках зрешш [41. Р. 9—13], по Титченер придал ему особенно большое значение. В 1910 г. он говорил, что данные интроспекции — это «общая сумма человеческого опыта, рассматриваемого в зависимости от переживающего субъекта» [79. Р. 1—25], а позже он смог написать формулу: интроспекция = психологическое (ясное переживание-»-отчет), что означает: интроспекция есть наличие ясного (clear) переживания с психологической точки зрения и отчет о нем тоже, с психологической точки зрения [83. Р. 1—26], — 22 —
|