|
Бог живёт: и в духовном подъеме битвы за Родину, и в радостной общности ударных строек, и в тонком этическом подтексте фильмов и песен 60-х, и в мучительно-скрытом творчестве вынашивания перемен в периоде застоя. Он живёт и в нынешней насущной потребности экологической чистоты, в проникновенном интересе к древним и примитивном культурам, в доброй фантастике будущего и его непредсказуемости. Бог живёт, а значит истина являет себя в мире. И эта манифестация — самая яркая черта сознания эры Водолея, самая безусловная черта человеческой свободы, устраняющая традиционные барьеры между человеком и Богом. Это уже в начале века констатирует Бердяев: "Необходима переработка и претворение внутренней истории человека, в свете новозаветном, в свете нового человека, для которого уже не существует того гнета, под которым жил ветхий человек, гнета природной необходимости и гнета гнева Божьего, который делал невозможным встречу с Богом лицом к лицу, о котором говорится, что если бы человек увидел лицо Божье, то был бы испепелён."[75] Пока религия всё более мыслится профессиональным занятием (хотя этот взгляд довольно чужд всеобщей природе религиозности). Этот свойственный знаку Козерога профессионализм хранит древнюю культуру душевных процессов, отличая её от современной бытовой деятельности души. Его продукт, кроме воспитания людей и психологической помощи,— освобождение от лишнего груза коллективного разума человечества, но также и проекция его новых перспектив. Любая религия занимается и тем, и другим. Не следует ставить акцент лишь на очистительной функции религиозных энергий: внутреннее движение разума и души (и даже их покой), обязаны созидать — в сферах видимых или невидимых, но тем не менее заметно. Возможно, в будущем это будет одним из критериев непостижимой духовности, наряду с искренностью, чистотой намерений, безошибочностью поступков и другими приятными человеческими качествами. Обращение к истории и прошлому — в высшей степени свойственное времени, когда новые мифы эпохи формируются под знаком Козерога,— также должно быть не консервативным, но творческим, чтобы оно действительно несло в себе духовный смысл, как об этом писал Бердяев: "Связь с прошлым, с тем, что было священного в прошлом, есть связь с творческой динамической жизнью; верность заветам прошлого есть верность заветам творческой динамической жизни наших предков; поэтому внутренняя связь с предками, с родиной, со всем священным, есть всегда связь с творческим динамическим процессом, обращенным к грядущему, к созданию нового мира, новой жизни, к соединению этого нового мира со старым прошлым миром."[76] — 132 —
|