Проблема субъекта в психологической науке

Кроме проблемы ограниченности любого метода в позна­нии одного человека другим человеком возникает дополни­тельная проблема, также замеченная философами. Например, Х.-Г. Гадамер, сравнивая естественнонаучный и гуманитар­ный подходы к познанию человека, приходит к выводу, что такой опыт познания другого человека, который выделяет в его поведении типичные черты и способен предсказывать его действия («опытТы»), «аналогичен расчету, превращающему все в средство достижения наших целей, и с моральной точки зрения есть чистейший эгоизм» (Гадамер, 1988, с, 132). Та­кому отношению Гадамер противопоставляет «открытость дру-

270

гому Ты». В.И. Медведев вслед за ним считает, что гумани­тарное знание по сравнению с естественнонаучным «способ­ствует целевой ориентации и улучшению коммуникаций в человеческом обществе (Медведев, 1997, с. 167). (Здесь пора оговориться: термин «гуманитаризация» используется раз­ными авторами в различном смысле. Так, о необходимости гуманитаризации психологической науки неоднократно и тем­пераментно писал Б.С. Братусь (1990, 1997), имея в виду развитие определенного ценностного подхода, свойственного гуманистической психологии.)

В защиту практического знания, где невозможно руко­водствоваться лишь достоверными знаниями, высказывался и И. Кант (1964, т. 3). С. Кьеркегор утверждал, что любой выбор («или—или») носит глубоко личный характер и не может опираться на общезначимое знание (см.: Шестов, 1991). Ф.Ницше (1994) писал, что наука возникла из от­вращения интеллекта к хаосу, к непредсказуемости жизни, которую, наоборот, следует принять. Л. Шестов (1991) счи­тает, что, вместо того чтобы убеждать нас в разумной упо­рядоченности мира, философия должна научить нас жить в неупорядоченном и непредсказуемом мире. М. Бубер (1995) неоднократно возвращается к мысли, что «мир не соприча-стен опыту». Таким образом, ряд философов уже готовы принять идею ограниченности сциентистского подхода к познанию человека; вопрос заключается в том, готовы ли к этому психологи, потому что разрыв между номинализмом и эссенциализмом в психологии, между «эксперименталь­ной и экспериенсиальной» психологией может казаться несущественным только для неспециалистов.

Определяя место психологического консультирования в системе психологического терапевтического знания, можно рассматривать его как континуум между медицинским и психологическим знанием. Местоположение определенного вида консультирования на этой шкале, т.е. степень близости к полюсу медицинского или психологического знания, определяется двумя основными группами факторов: идущи­ми от терапевта и идущими от клиента (Schostrom, 1968). Безусловно, это определяет место консультирования только в одномерном пространстве, тогда как классификация видов консультирования может производиться не только в этом